- Зови ребят, начнём допрос, - непреклонно закончил разговор первый. 
     Лесник закрыл глаза.  Пусть думают, что я не пришёл в сознание.  В комнате скрипнула дверь, послышались многочисленные шаги, а потом всё стихло.  Наблюдают за мной, - понял Лесник. 
     - Герр штурмфюрер, наши ребята, кажется, перестарались последний раз, - усмехнулся знакомый голос. 
     - Ничего лейтенант, это поправимо, - ответил ему капитан. 
     В следующее мгновение Лесник получил увесистую затрещину.  Охнув, он открыл глаза.  Перед ним стоял, склонившись, тот самый эсесовец, который убил Кулагина.  Бледное вытянутое лицо, синяки под глазами.  Левую бровь пересекает вертикальный шрам.  Чёрная форма ужасно подходила этому палачу.  Его пронзительный взгляд буквально сверлил Лесника.  Покрутив головой, он заметил, что справа и слева от него стоят двое плечистых парней с лицами мясников.  За спиной капитана стоял лейтенант, голос которого Лесник слышал раньше. 
     - Простите, что пришлось прервать ваши сновидения, но нам чрезвычайно необходимо с вами поговорить, - сказал на хорошем русском эсесовец. 
     Лесник поднял глаза на него и улыбнулся. 
     - О, вы тоже будете строить из себя героя как тот несчастный на площади? – оскалился офицер. 
     В ответ на это Лесник продолжал улыбаться.  Точным и сильным ударом капитан ударил его по лицу, разбив и без того саднящие губы. 
     - Ваша улыбка неуместна в сложившейся ситуации, - сказал фашист.  - Поговорим серьёзно.  Я знаю, что к нам в тыл высадились три группы по пять человек в каждой.  Группа Кулагина уничтожена.  Ваша группа тоже.  Осталась ещё одна.  Я хочу, чтобы вы сказали мне, откуда вас должны переправить через линию фронта.  Где должны собраться группы?
     Ухмыльнувшись, Лесник сплюнул кровью под ноги офицера. 
     - Ваша глупая гордыня бессмысленна, - сморщившись, сказал эсесовец, - вернуться назад к своим вы не сможете, вас расстреляют.  Вы же лучше меня знаете, что ТАМ вас объявят предателем.  Кому нужно ваше геройство? – убеждал он Лесника. 
     - Как вы думаете, откуда я узнал столько о вас? – спросил немец. 
     Лесник, продолжая улыбаться, пожал плечами. 
     - Информацию эту я получил от одного из людей Кулагина, - объяснил эсесовец, - но к большому моему сожалению мои ребята перестарались, и мы не успели получить полные сведения о ваших группах.  Сам же Кулагин оказался очень упрям. 
     Сделав круг вокруг привязанного, капитан добавил:
     - Если вы окажете нам помощь, то вступите в наши ряды, и будете сражаться за Великую Германию, - закончил немец. 
     В ответ на эту речь Лесник искренне захохотал в лицо фашистам.  Сначала напугать расстрелом, а потом пообещать службу в германских рядах.  Хороша перспектива. 
     - Да, - задумчиво произнёс немец, - признаюсь, я немного перегнул.  Такие животные как вы не способны оценить высокие материи.  Но я обещаю, что вам сохранят жизнь. 
     Новый взрыв смеха со стороны Лесника. 
     - С вами всё понятно, вы ещё не созрели, - сделал вывод капитан, - лейтенант, - добавил он по-немецки, - займитесь им. 
     * * *
     Лесника били весь день и всю ночь.  Со свойственной немцам педантичностью.  Избиение происходило с интервалом в два часа.  Напротив стула Лесника на стене находились часы и он, когда не терял сознание, подмечал, что «мясники», на встречу с ним, не опаздывали ни на минуту. 
     Иногда ему казалось, что у него переломаны все рёбра и отбиты все внутренности, но он знал, что это не так.  Я выносливый, - думал Лесник, - я им нужен.  Я выдержу, ради Алексея.  Он им тоже нужен, вдруг я не расколюсь, как Кулагин, - убеждал себя Лесник, - они будут его лечить. 
     На следующие утро капитан и его «свита» вернулись. 
     - Доброе утро, - оскалился офицер, - надеюсь, сегодня, наша беседа пройдёт более продуктивно. 
     Лесник ухмыльнулся разбитыми губами. 
     - Тогда примем кое-какие меры, - сказал эсесовец медленно вытаскивая пистолет из кобуры. 
     Он словно ожидал подобной реакции от меня, - подметил Лесник. 
     - Думаю, что после обеда вы заговорите, - хладнокровно пояснил немец, простреливая Леснику сначала правую ногу, а потом левую ладонь. 
     Выходя из комнаты, он сказал лейтенанту по-немецки:
     - Через четыре часа он должен заговорить, у меня мало времени.  Смотрите, не забейте его до смерти. 
     - Слушаюсь герр штурмфюрер, - прокричал лейтенант, закрывая дверь за эсесовцем. 
     Лесника снова начали бить, только на этот раз все удары приходились по повреждённой руке и ноге.  Когда «мясники» устали и присели передохнуть избиваемый прокручивал в голове последние слова капитана.  Тот явно торопиться, начальство не довольно результатами его работы.  Одна из диверсантских групп всё ещё на свободе и наверняка действует.  Этот «садист» хочет создать у меня впечатление будто ему некуда торопиться и калечить меня, это смысл его жизни.  Алексей видно всё ещё к допросу не пригоден и я его единственная ниточка.  Что ж, на этом можно неплохо сыграть. 
     Всё остальное время до прихода капитана, Лесника превращали в кусок мяса.