- Здесь новое задание, порученное вам группой.  А так же отчёт о деятельности Чёрного ордена.  Думаю, он будет полезен тебе. 
     Взяв футляр в руки, короткостриженый опустил его в карман костюма.  Чуть сузив глаза и растянув губы в ухмылке, он спросил:
     - Вы не боитесь вот так запросто носить с собой кристалл с информацией?
     Положив ногу на ногу и откинувшись на спинку стула, человек в дорогом костюме уверено ответил:
     - Не надо учить меня, что мне делать Монгол.  Что может произойти? Даже если кристалл и попадёт в чьи-либо руки, разве поймут они, что на самом деле оказалось в их распоряжении?
     - А если он попадёт к Совам?
     Человек в дорогом костюме вздрогнул, и в очередной раз, нервно пригладив усы, произнёс:
     - Это невозможно. 
     Рывком придвинув стул поближе к своему собеседнику и разлив при этом оставшееся в его чашке кофе на белое полотно, покрывающие поверхность стола, он, снизив голос продолжил:
     - К тому же Совы не являются нашими врагами.  У нас просто есть разногласия.  И вы об этом знаете не хуже меня, мой дорогой друг. 
     - Успокойтесь коллега, - кидая на расползающееся пятно салфетку, сказал его сосед.  – Я просто пошутил. 
     Человек в дорогом костюме собрался, было что-то ответить, но его прервали разыгравшиеся в кафе события. 
     Резко скрипнули тормоза, и напротив столиков, остановился чёрный «Мерседес», из которого выбрались два германских офицера.  С другой стороны к кафе так же шумно припарковался грузовик полный вооружённых людей.  В считанные секунды кафе оказалось оцеплено солдатами.  Ужасно бледный и худой германский офицер, в звании лейтенанта, остановился посередине уличного заведения и, достав из кобуры потёртый «Люгер» , произнёс:
     - Мадам и месье прошу предъявить свои документы. 
     Второй офицер, находившийся за его спиной, начал тщательно проверять документы присутствующих. 
     Человек в дорогом костюме внешне не чем не выдал своего волнения, однако он чувствовал, что его ладони вспотели, а по спине побежали мурашки.  Он знал, что причин для этого не было.  В его внутреннем кармане лежало удостоверение итальянского посла, которое обеспечивало ему весьма надёжную защиту.  Однако он всё равно немного волновался. 
     Его собеседник же вообще не как не прореагировал на происходящее вокруг.  Щёлкнув пальцами, он подозвал к себе официанта и заказал новую чашку какао.  Чуть прищурив глаза, он с интересом наблюдал за германцами. 
     Тем временем офицер, проверив документы у пожилой пары направился к следующему столику, за которым располагались две девушки и молодой парень в синем берете. 
     Человек в дорогом костюме заметил, что троица изрядно нервничает.  У одной из девушек нервно бегали глаза, и она с остервенением прижимала к своей груди дамскую сумочку.  Молодой парень в берете беспокойно ёрзал на стуле. 
     Отхлебнув из чашки, его невозмутимый сосед медленно произнёс:
     - Жаль. 
     Человек в дорогом костюме хотел спросить, что именно его собеседник имеет в виду, но не успел этого сделать. 
     Юноша в берете, вскочил со стула и, выхватив пистолет, направил его на приближающегося к ним германского офицера.  Одновременно с этим девушка с дамской сумочкой кинулась со всех ног через ряды столиков. 
     Мгновение и кровавое пятно расплылось по груди юноши и, выронив оружие, он опустился на землю.  Дымящийся «Люгер» мгновенно был направлен на вторую девушку всё ещё остававшуюся за столом. 
     Хранительнице дамской сумочки тоже не удалось вырваться.  Её остановил один из солдат оцепления.  Хлёстким ударом он обрушил автомат девушке на голову.  Кровь из рассечённой головы брызнула на скатерть стола, рядом с которым она пробегала. 
     - Позвольте господа, но также нельзя! – возмутился один из посетителей уличного кафе, вскочив на ноги.  – Это же форменное безобразие!
     Подойдя к девушке, толстяк с непослушной копной каштановых волос, попытался помочь ей встать. 
     - Отойдите от неё, - жёстко произнёс бледный лейтенант.  – Она преступница!
     - Скажете тоже, - махнул на него рукой, сердобольный посетитель. 
     - Я приказываю вам убираться прочь! – закричал лейтенант.  – Она совершила преступление против Третьего рейха!
     - Какая чушь! – возмутился толстяк, пытаясь привести в чувство залитую кровью девушку. 
     «Люгер» вздрогнул в руке лейтенанта ещё раз, и во лбу ничего не понимающего толстяка появилось пулевое отверстие.  Выпучив от удивления глаза, он рухнул на землю.  Позади него громко и отчаянно закричала испуганная пожилая женщина, лицо которой было забрызгано кровью убитого. 
     В кафе началась паника.  Люди соскакивали со своих мест, переворачивали мебель и истошно голосили.  Во всём этом хаосе было довольно странно наблюдать за парочкой посетителей сидевших чуть в стороне.  Человек с чашкой какао вёл себя так, будто ничего экстраординарного вокруг них не происходило, и мелкими глотками продолжал наслаждаться напитком, а его сосед всеми силами старался ему подражать, хотя это было для него и нелегко. 
     Паника была прекращена несколькими очередями, которые дали в воздух солдаты отцепления.  Посетители были посажены на места, а девушки и мёртвые мужчины унесены солдатами. 
     Когда всё закончилось, человек в дорогом костюме взглянул себе под ноги (там остался кровавый след от тащивших толстяка солдат) и, передёрнув зябко плечами, произнёс:
     - Эти ублюдки ведут себя как в СССР. 
     - Что вы коллега, - сказал его сосед, вставая из-за столика и одёргивая на себе костюм.  – С русскими они ведут себя намного хуже. 
      * * *
     14 сентября 1942 года. 
     Восточная Европа. 
     О
     ни в полном обмундировании собрались в помещении похожем на небольшую площадь.  Размерам внутренностей Гнезда Крис давно уже перестал удивляться.  Поэтому обширное, обложенное со всех сторон каменной кладкой пространство принял как нечто само собой разумеющееся.  Под их ногами была плита, отличавшаяся от других более светлым оливковым оттенком. 
     С огромным интересом он наблюдал за своими товарищами.  В униформе Сов, обвешенные со всех сторон различным оружием они походили на героев Герберта Уэллса.  Хотя Крис был уверен, что фантасту и в голову прейти не могло то, что открылось им. 
     - Чёрт мне что-то мешает двигать правой рукой, - скривив смешную физиономию, сказал Рудель, совершая плечами плавные движения. 
     - Эх.  Консервная душа! – притворно огорчаясь, произнёс Глагау, подходя к Максу.  – Не умеешь ты правильным образом распределять амуницию по поверхности обмундирования. 
     - Ладно тебе, - обиженно протянул Рудель.