К тому же, городок был окружён лесом, и почти в каждом доме было ружьё, мужики промышляли охотой, и этого добра у всех было достаточно.  В районе супермаркета изредка продолжали стрелять, внизу в районе частного сектора, несколько пьяных голосов орали – "ой мороз - мороз!", здесь же было тихо.  Мишка частенько бывал в этом магазине, какой пацан не любит поглазеть на оружие? – поэтому расположение помещений знал неплохо.  Диск вдавил полностью первый этаж магазина, спрессовав кирпич в плотную кучу, второй же этаж был построен из деревянных брёвен.  При ударе лучом он просто разъехался в стороны, а сверху обрушилась кровельная крыша.  Сейчас деревянные стропила, подобно поломанным рёбрам, выпирали из рваных кусков кровельного железа, оставляя пустоты внизу.  Прикинув, Мишка, согнувшись, протиснулся в одну из таких нор.  Включив фонарик, присмотревшись, он понял, что не ошибся.  Под ногами он увидел россыпь ружейных патронов, вперемежку с битым стеклом, и обломками витрины.  Чуть в стороне, торчал раздавленный ружейный приклад… Мишка несколько раз, лазил на развалины, покуда не заполнил полностью коляску.  Патроны были разных калибров, для разных ружей.  Разбираться было некогда, Мишка грёб всё, что попадало под руку.  Так же, ему удалось, вытащить три карабина «Сайга».  Приклад одного был раздроблен, остальные же были целы, на двух стояла оптика.  Меж тем сделалось уже совсем светло, надо было быстрее уезжать из города, а то можно нарваться на крупные неприятности.  Народ очумел после вчерашнего, ощущение опасности, не на миг не покидало Мишку.  Один раз, когда Мишка очередной раз ковырялся в завале, до его ушей донеслись близкие голоса.  Погасив фонарь, он осторожно выглянул из своей норы.  По центральной улице в сторону универсама, шло с десяток человек с ружьями.  Они возбуждённо переговаривались меж собою.  Из доносившихся обрывков фраз Мишка понял, что мужики идут на подмогу, что непрекращающаяся перестрелка происходит между выходцами с Кавказа, владеющими сетью магазинов, и местными братками, призвавших славян на борьбу с чёрными.  Это совсем не удивило Мишку, кавказцев не любили, но боялись, - теперь же на кону было само существование, и если уж началась заваруха, то участь горцев была предопределена.  Слишком неравны были силы, а помощи кавказцам ждать было неоткуда. 
     Выезжая из переулка, Мишка неожиданно наткнулся на двух своих приятелей: - Лёху и Саньку.  Он притормозил.  Оказывается, они то же шли к развалинам, поживиться, при удаче.  От них Мишка узнал, что действительно в городе началась война между горцами и местными.  Причиной послужило убийство двух местных мужиков, попытавшихся вломиться в супермаркет.  Их пристрелил прямо на пороге владелец магазина.  Это был повод для местных братков.  Призвав всех своих, бросив клич – "бей чёрных!" – для остальных, они ринулись в атаку.  Горцы, засели в магазине, отстреливались, терять им было нечего, но конец их был лишь делом времени.  … А дальше планировался поход на дома богатых, коих ненавидели ещё более чем кавказцев. 
     - Ну, мы пошли, пока совсем не рассвело! – прислушиваясь к частой пальбе в районе супермаркета, сказал Леха.  – Вишь как палят! Скоро им патроны понадобятся, вспомнят про "Беркут"!
     - Давайте шустрее! Помните, где витрина была? Там ройте, наверняка после меня ещё найдётся, чем поживиться.  Ну а если облом, ко мне приходите – поделюсь. 
     Домой он доехал без приключений.  Возле единственного продуктового магазина, находившегося на их улице, тянувшейся вдоль реки, пришлось притормозить.  Вокруг магазина бродили все местные старушки, в том числе и баба Поля.  Увидев подъезжающего Мишку, она замахала руками, подзывая его. 
     - Что тебе баба Поля? – спросил Мишка притормаживая. 
     - Ты из города? Что хоть там творится то?
     - Грабят – коротко бросил Мишка, слезая с мотоцикла.  Он достал из коляски монтировку и молча направился к дверям магазина.  Магазинчик был небольшой, деревянный, закрывался обыкновенным навесным замком.  Мишка поддел замок, рванул и сорвал щеколду с петель.  Распахнув дверь, он крикнул столпившимся старухам: - "Вперёд, бабули! Коммунизм пришёл!"
     Над городом, разгоняя туман, поднималось солнце.  Когда белая муть рассеялась, стало видно, как во многих местах в небо поднимаются тёмные столбы дыма от пожаров. 
     
     Глава 9
     
     В тот вечер Даша была в гостях у своей подружки Леры.  После вынужденного просмотра в небе, они вернулись в дом подавленные.  Даше было страшно за своих родителей.  Среди городов, что появились на небесном экране, был и их областной центр.  То, что там творилось, было ужасно.  Неужели так по всему миру? Что их всех ждёт дальше?
     - Нас всех убьют.  Свои убьют.  Поиздеваются и зарежут – словно отвечая на Дашины мысли, сказала Лера.  Слова эти были произнесены спокойно, с обыденным безразличием, и именно от того, что страшный смысл этих слов был произнесён таким тоном, у Даши по спине побежали мурашки. 
     Они сидели напротив друг друга в комнате у Леры, на втором этаже большого кирпичного, трёхэтажного особняка, сделанного под старинный замок.  Даша расположилась в кресле для компьютера, Лера, забравшись на кровать и скрестив ноги по-турецки.  В комнате царил полумрак, мягко укутывающий окружающие предметы, скрадывая черты Лериного лица.  Даша, вглядываясь, никак не могла определить, что оно выражает.  За окном потихоньку смеркалось, было тихо и тревожно.  В доме была своя портативная электростанция, но отец Леры запретил запускать её.  Весь город сидел без света, значит, и они должны находиться в темноте, в такое время нельзя выделяться.  На их улице никто не рискнул подать свет, хотя электростанция была в каждом доме.  Вся улица состояла из двух десятков особняков, огороженных с трёх сторон двухметровым кирпичным забором.  С четвёртой стороны естественной преградой служил крутой обрыв над рекой.  Вход в посёлок загораживал шлагбаум, в кирпичной пристройке сидел охранник, не пуская посторонних.  На улице жили семьи местной элиты, обогатившиеся в смутные времена безвластия.  Отец Леры полагал, что он честно поднялся за счёт удачной продажи компьютеров, до других же ему не было никакого дела, смогли, - значит, повезло.  На улице был даже свой маленький магазинчик и кафе, жили обособленно, отгородясь от остальных.