Детей своих отправили учиться в большие города, в престижные учебные заведения.  Впрочем, здесь бы им учиться было бы трудно, даже невозможно.  Это Лера испытала на себе.  Всё было нормально до 7 класса.  Были свои подружки, своя компания.  Но отец её резко пошёл в гору, купил элитный особняк.  Подружки стали сторониться её.  Лера сначала не могла понять, в чём дело, одевалась как все, не задавалась перед другими.  Однажды услышав перешёптывание одноклассниц, что родители её жмоты и не могут одеть путём свою единственную дочь, решила приодеться.  Лучше бы она этого не делала.  Теперь оказалось, что она выпендривается, что отец её упырь, нахапавший у простых людей денег, что, таких как она, давить надо, закатывать катком в асфальт….  Потом её побили свои же бывшие подружки, подсторожив на школьном дворе.  Били жестоко, пинали ногами, норовя попасть по лицу.  На её счастье, проходивший мимо учитель физкультуры, разогнал свору.  На этом её учёба в школе в этом городке завершилась.  Её отправили к бабушке в областной центр, там всем до лампочки, кто твои родители, есть и покруче.  Валерия отходила тяжело от пережитого, была даже мысль покончить с собой.  Но представив, как будут злорадствовать, те, что измывались над ней, выкинула эту затею из головы.  Шрам в душе остался, и ещё ненависть к городку и её обитателям.  Сюда к родителям она приезжала неохотно, за забор выходила редко.  В одной из редких таких вылазок, повстречала Дашу.  Перекинувшись парой фраз, узнав, что учатся в одном городе, подружились.  Главное, что Даша была родом не из этого ненавистного места. 
     - Кончай Лерик пургу гнать, без того тошно – Даша встала с кресла, взобралась на кровать рядом с Лёвой, обняла её за плечи.  - Не дрейфь, подруга, прорвёмся!
     Та крепко прижалась к Даше, сказала задумчиво:
     - Знаешь, если что, то я дом подожгу вместе с собою.  Я уже и бензин приготовила. 
     - Да ты совсем с ума свихнулась! - Даша отстранилась, заглядывая в Лерино лицо.  – Крыша у тебя сдвинулась!
     - Ты не знаешь этих людей.  Они звери. 
     - Люди как люди, что здесь, что в другом месте, одинаковые.  Вот только квартирный вопрос их испортил, как говорил Воланд, у Булгакова.  Кино "Мастер и Маргарита" смотрела?
     - Книгу читала, она интереснее. 
     - Круто! А я никак не соберусь. 
     - Вот они завтра и придут к нам, квартирный вопрос решать. 
     - Кто?
     - Бичи всякие. 
     Лера ещё плотнее прижалась к Даше, тяжело вздохнув еле слышно продолжила: - "Охранник, что в будке возле шлагбаума - сбежал, отец, как ушёл под вечер, так до сих пор нет, и памятник со вчерашнего дня на нас рукой указывает.  Страшно мне". 
     - Дед в вашу сторону развернулся? Дайка гляну. 
     Даша соскочила с кровати подошла к окну.  На улице уже совсем стемнело.  Взошедшая луна пряталась за большим чёрным облаком, серебря его по краям.  Вдалеке догорала заправочная, высвечивая небо редкими всполохами огня.  В этих зарницах на мгновение проявлялся силуэт скульптуры, водружённой на холме возле реки.  Куда она повёрнута, понять было невозможно.  Даша перевела взгляд на соседние дома.  В некоторых окнах пугливо светились огоньки свеч. 
     -Темно – повернув голову, произнесла она.  - У соседей свечи горят, может и мы, зажжём? - Давай - согласилась Лера.  – А то жутко как то.  А статуя на нас рукой тычет, - быть беде. 
     Когда в стране воцарился бардак, и корабль державы вместе с рулевым пошёл ко дну, по славной традиции разрушить всё "до основания, а затем", с пьедесталов были низвергнуты и монументы бывших богов.  В городке же памятник вождю уцелел, - его выкупил один из местных богатеев.  Выкупил, отреставрировал, внизу по его заказу соорудили хитрую конструкцию и, в итоге, вождь стал исполнять роль флюгера.  Куда подует ветер, туда добрый дедушка и развернётся и покажет протянутой вперёд рукой в светлое будущее.  Вперёд шагай, в светлую даль по ветру, или "до ветру", как каламбурили местные зубоскалы.  Местным поначалу это даже понравилось, - "а чо, прикольно"! Только вот замечать стали, - покажет вождь рукой, на какой район, так обязательно там какая ни будь гадость, приключится.  То мужик бабу по пьяне ножом пырнёт, то баба мужика топором оглоушит, иль повесится кто….  Впрочем, и без этого люди с ума сходили, но всё же.  … Бояться начали светлого будущего и указующей длани.  Вот Лера и вспомнила местную примету.  Смешно – но страшно. 
     Зажгли сделанный под старину канделябр, на три свечи, занесённый в комнату ещё днём, матерью Леры.  Огоньки свеч затрепыхались ночным бабочкам, тени шарахнулись по углам и затаились там в ожидании.  Ночь за окном озарилась вспышкой, громыхнуло, на центральном холме занялся пожар.  В дверь к ним постучали, обе вздрогнули испуганно. 
     - Лерик, я к соседям пошла, никому не открывайте! – раздался из-за дверей голос Лериной матери. 
     - Ладно, ма! – Валерия зябко поёжилась и тихо про себя: - Когда же папа вернётся?
     Они улеглись вместе на кровать, забрались под одеяло, и тесно прижавшись, друг к другу, молча смотрели на огоньки свеч.  Говорить ни о чём не хотелось, на душе у обоих было смутно.  Свечи горели, потрескивая, расплавленный воск медленно стекал вниз, бугрясь остывая.  Лепестки пламени, чуть подрагивая, разливали по комнате красновато-оранжевый свет, который плавно растворялся в бархатистой темноте.