Остальные, если договоримся, вам помогут!
     - Ладно, пошли, обсудим с народом. 
     У многих в городе остались родственники.  Новость, что продолжается уничтожение людей, хотя трупы пришельцам больше не нужны, всколыхнула всех.  Совещались недолго.  Сообща решили, что не стоит дело откладывать в долгий ящик, потому как, каждый день стоил новых жертв.  Завтра день на подготовку, оружие, лодки наладить, а с утречка, следующего, – с божьей помощью! Усилили наблюдение за соседним берегом.  Следовало присмотреть так же за людьми на острове, чтобы никто не утёк в город.  Наличие крота не исключалось. 
     - Айда прогуляемся до пруда, поговорить надо, - предложил Семён Мишке. 
     Дождь к вечеру утих, тучи выжимали из себя редкие капли, на западе высветилась полоска чистого неба.  Последние лучи упавшего за горизонт солнца, раскрашивали алым румянцем, лиловые облака. 
     - Ты Игоря хорошо знаешь? Как он?
     - Нормальный мужик, вместе с ним сюда прибыли – ответил Мишка.  – А что?
     - Послать хотим его в город, чтобы предупредил нужных людей о совместных действиях.  Справится?
     - Сумеет, дядька толковый. 
     Возле заросшего тиной пруда их поджидало трое: - Николай, - бывший мент, Игорь, и Василий, сегодняшний перебежчик.  Игорь хоть неохотно, но согласился внедриться в банду. 
     - Проблем не будет! Ты не местный, здоровый мужик, возьмут! У них напряг с бойцами.  Скажешь, что приехал продать тёткиной жены дом, что прятался всё это время.  Как жратва кончилась, к вам решил податься.  У тебя бензину случаем дома не заныкано? – задал Василий вопрос Игорю. 
     -Соляры две бочки. 
     - Всё! Считай, что в отряде.  Больше всего опасайся там мужика в очках, которого кличут Бухгалтером.  Ещё та сволочь! Он в заместителях ходит, типа чекиста при шефе.  А как с мужиками нужными перетереть, я тебе персонально объясню.  На вот перстенёк, серебряный, мой надень, вместо пароля будет. 
     Мишка должен был ранним утром незаметно переправить Игоря в лодке на другую сторону и тут же вернуться. 
     - Вот ещё что, - напоследок сказал Семён Игорю: - Что бы ни заставили, сделай, грехи я на себя возьму, понял?
     - Что они могут меня заставить?
     -А хер их знает, главный у них безбашенный.  Но помни главное, - от тебя зависит успех всего нашего дела.  Отморозков надо кончать!
     Стемнело.  Рваные чёрные облака торопливо скользили по небу.  Луна, хищно выглядывающая из-за туч, заливала землю мёртвым голубым светом.  Налетавшие порывы ветра тревожно шумели в листве деревьев.  В окнах старого особняка мерцал жёлтый свет.  Мишка сидел возле камина, курил сигарету, задумчиво глядя на огонь.  Языки пламени бабочками порхали по берёзовым поленьям.  То и дело раздавался треск, искры, фейерверком разлетались по топке камина.  Мягкие волны тепла, уютно обволакивали тело, нежно обдавали лицо.  Хотелось спать.  Мишка зевнул, встряхнув головой, огляделся.  Всполохи от огня прыгали по стенам парадного зала, забавляясь тенями.  На полу, застеленным еловыми ветками и травой, вповалку лежали люди.  Иные спали, укрывшись куртками и плащами, некоторые негромко разговаривали, попыхивая сигаретами.  Монотонный гул человеческих голосов плотно заполнял всё пространство комнаты.  Рядом с Мишкой, возле тёплого камина, расположились двое пожилых людей: - ветеринар Михалыч, лечивший Дашу, и ещё один, такого же возраста.  Имени и отчества его, Мишка не запомнил, знал только, что он работал в местном краеведческом музее.  Они то же что-то обсуждали, время от времени затягиваясь сигаретами, и каждый раз надсадно кашляя после этого.  Мишка прислушался к разговору. 
     - …Бог сотворил нас по своему образу и подобию.  Создал для любви, для счастья.  Что же делает человек? Пожирает сам себя! Сколько сил, сколько ресурсов, сколько энергии, тратится лишь на то, чтобы половчее, побольше, убить себе подобных! Люди преуспели в этом, довели орудия уничтожения до совершенства.  И тот, под чьим началом, уничтожат народу больше, становится героем.  Ему поклоняются, его боготворят… То ли бог создал, сотворяя человека, не ошибку ли он совершил? – Михалыч щелчком отправил окурок в топку камина, замолчал.  Тогда заговорил его собеседник:
     - Вы заметили, уважаемый Иван Михайлович, что пришельцы никого из людей не убили сами.  Ни разу! Коровы не в счёт, то лишь демонстрация силы.  Кто же убивает, батенька вы мой? А сами люди и убивают себе подобных, поставляют трупы на угоду инопланетян.  Пришельцы их заставили? Они что, пытали, уродовали, силой принуждали, тех, кто сейчас в городе зверствует? Ничуть! Я Семёна спрашивал, что было в церкви.  Прокрутили в их головах кино с двумя вариантами и всё! Но никого не трогали! А если бы все отказались? Других бы нашли? Не знаю… Но я так полагаю, что среди рода людского, немало таких человеков, которые получают от убийства наслаждение.  Сними с людей оковы законов, провозгласи вседозволенность, - и зверь вырвется наружу.  Впрочем, куда там зверю до нас, тот убивает лишь, чтобы утолить голод.  А человек? Пришёл Гитлер, объявил другие народы неполноценными, недостойными жизни, немцев же назначил господами, сверхчеловеками.  Что стало с Германией? Культурная нация… Вся их культура сгорела в топках Освенцима.  А наши? В революцию топили белых офицеров вместе с баржами.  Читал что Гайдар, славный наш Мальчиш, будучи командиром отряда в Хакасии, лично расстреливал, крестьян, баб, детей, целыми деревнями.  А потом писал светлые детские книжки…
     - Это испытание.  Оно послано нам, и надо выдержать его достойно, как люди, а не как звери, трясущиеся лишь за свою поганую шкуру. 
     Мишка вздохнул, ему надоел весь этот разговор, к тому же он хотел навестить Дашу.  Мало ли завтра что случится? Он встал, осторожно ступая между лежащими на полу людьми, пробрался к лестнице, ведущей на второй этаж.  Там наверху облюбовали себе небольшую комнату Даша и Вероника.  Стёкла в окне уцелели, на ночь их завешивали простынёй.