Психологический центр “Озеро”
     2017, январь, 15
     
     Что только ни делает человек, чтобы проникнуть в собственное бессознательное! Особенно если начинается книжек по психологии.  Особенно Юнга.  Особенно без подготовки.  И не дай бог окажутся лишние деньги: тут же побежит искать психолога.  И будут на пару вскрывать сложнейший сейф с помощью топора и шпильки.  Медвежатники эпохи романтизма. 
     Впрочем, этот пациент Юнга не читал и никакую психотерапию не признавал.  И в собственном разуме копаться не собирался.  Откуда такая уверенность? Оттуда, что пациент вот уже двадцать минут спит богатырским сном, лишь изредка что-то бормочет и слегка морщит лоб.  Нет.  Этот точно не рвется в медвежатники. 
     Хотя почему сразу сейф? Бессознательное больше напоминает лабиринт.  И нет там никаких крепких дверей или сложных шифров.  В сотый, в тысячный раз источником самых изощренных неврозов является… да-да, вы правильно поняли.  Фрейд, старый курильщик, и не думает терять актуальность. 
     Психика - обычный лабиринт с заранее составленной картой.  Если хочется, можно поиграть в волейбол клубком Ариадны.  Или побегать друг за другом.  Хотя есть маленький нюанс.  Никто не может поручиться, что за следующим поворотом не притаилась большая лохматая. . . 
     - Собака. 
     Светлана Александровна Озёрская пристально посмотрела на спящего в кресле пациента.  Уже пятый сеанс психотерапии заканчивался ничем.  Нет, дело тут не в количестве затраченного времени.  Существуют отдельные любители превратить психическую помойку в место долгих и тщательных раскопок.  В археологическое капище.  Если повезет, на пятом-шестом году терапии отроют какой-нибудь аппетитный череп.  И будут страстно делиться с врачом своими ощущениями по поводу находки.  Ах, бедный Йорик, бедный я, бедное сверх-я, бедные родственники… А про бедного специалиста кто подумает?
     В психотерапии полным полно случайных людей, которым нечем занять себя.  Но этот пациент пришел с конкретным запросом.  Пришел по личной рекомендации, перед этим несколько раз удалив любезно продиктованный номер мобильного.  Пришел без особых надежд и иллюзий.  Не для того, чтобы поставить на себе крест.  Для того, чтобы сбросить маску с недуга, претворяющегося обычной бессонницей. 
     Но вся решимость пациента бросить вызов своим ночным страхам растворялась на десятой минуте сеанса.  И он засыпал.  Уже пятый раз. . . 
     С другой стороны, у Светы не было повода волноваться.  Клиент честно оплачивал все ушедшее на сон время.  А спать он мог по два-три часа.  В центре Озёрской было несколько резервных кабинетов.  Вот и пусть отдыхает.  Бессонница никому не идет на пользу.  Кроме отдельно взятых гениев.  Янковский не был гением.  Пусть ему и принадлежал весь рынок эхолокационного оборудования.  Пусть он даже заменил собой этот рынок. 
     - Собака. 
     Многие разговаривают во сне.  Безгрешное и приятное занятие.  Никто не перебивает, не переспрашивает, не требует ответить за базар.  Среди спящих попадаются настоящие ораторы, которые из нечленораздельного бормотания отливают монументы красноречия.  Не так уж редки и обычные рассказчики, и неутомимые спорщики. 
     Самое интересное: содержание сонного монолога не обязано как-то соответствовать сюжету сна.  Вроде человек только что разбудил свою благоверную пламенной речью о всемирном заговоре машин, французов и пингвинов.  А снились ему гонки на кенгуру по пересеченной местности.  Что снилось Янковскому, до сих пор узнать не удавалось.  Проснувшись, он поспешно расплачивался и убегал по своим олигархическим делам.  Дел у него и правда было по горло.  Несмотря на свои польские корни и три десятка лет жизни в Европе, Станислав оставался беззаветно предан России, ее ВПК, своему бизнесу.  И никаким топ-менеджерам не доверял.  Потому что наймешь человека с опытом, с квалификацией, с понтами, со связями.  А как дойдет до кризисной ситуации, так окажется, что этот менеджер - самая настоящая…
     - Собака. 
     Но сейчас спящий расслабленно улыбался, его дыхание было ровным и спокойным.  Мысли о судьбах отечества не терзали его в эти редкие часы.  Поводов ни для бессонницы, ни для тревоги не было.