С половины лица её содрана кожа, а где её нет, с чёрной глазницы на тонкой белой жиле свисает глазное яблоко, а ниже скалятся длинные белые зубы.  А сзади её стоит старуха в чёрном и в руке держит её содранный окровавленный лоскут кожи.  Палец щёлкнул выключатель, свет погас, Настя, визжа, попятилась назад покуда не упрёрлась спиной в стенку прихожей. 
     - Настька ошалела? – схватила её за плечо Катерина. 
     - Т - там, - показывая дрожащей рукой на зеркало, заикаясь, произнесла Настя.  Катерина решительно оттолкнула Настю, нащупала выключатель.  Загорелся свет.  Настя зажмурила глаза. 
     - Ну и чо? Зеркало как зеркало.  Открой зенки то, убогая. 
     Настя, медленно, с опаской приоткрыла один глаз, потом второй.  Перед зеркалом пританцовывала и показывала сама себе язык, Катерина. 
     - Насмотришься всяких ужастиков, вот тебе и мерещится всякая хрень! Что ты там увидела, в зеркале, что верещала как свинья недорезанная? Смотри – выключаю, теперь опять включаю.  Видишь, чего ни будь?
     - Нет… - Настя и сама уже поверила, что всё ей привиделось.  Устала с дороги, перенервничала….  На душе отлегло.  Вообще в квартире, в зале было ещё одно зеркало и тоже старинное.  Оно висело на стене от потолка почти до пола.  Прямоугольное, вставленное в резную рамку из морёного дуба, чуть помутневшее от времени оно вносило в обстановку комнаты некое ощущение загадочности, романтичности.  Рядом с зеркалом стоял резной комод, тоже из морёного дуба.  А на комоде витой бронзовый канделябр, с двумя наполовину обгоревшими свечами.  Над комодом в тёмной резной рамке висела картина.  Чёрный фон, рука, поднятая с горящей свечой, огонь которой высвечивал из мглы древнее лицо в белом чепчике толи старика, толи старухи.  Глубокие морщины, провалившийся рот.  Но главное были глаза.  Бездонные, они пронзительно смотрели на тебя, и было в этом взгляде неописуемая жуть, бесконечный ужас потустороннего, неподвластного человеческому разуму.  Невозможно было долго смотреть на картину.  Настя, глянув на полотно в страхе отвела глаза: «Какой кошмар» - подумала она, почувствовав, как от страха холодом обдало спину.  И тут её поразила Катерина.  Та, словно заворожённая глядела на изображение, губы её улыбались, а глаза были безумны.  Казалось, что между ей и картиной установилась невидимая связь, и чем больше она смотрела на это адское полотно, тем более глаза её делались такими же запредельно ужасными. 
     - Катька, ты чего? – в очередной раз, испугавшись, дёрнула её за рукав Настя. 
     Та, обернувшись, безумными глазами посмотрела на Настю.  Через какое-то мгновение взгляд её стал осмысленным, с лица исчезла страшная улыбка. 
     - Дура, рукав оторвёшь! – заорала она на Настю.  Смотри, какие громадные – Катерина рукой показала на угол комнаты. 
      Там стояли большие напольные часы с боем.  Правда, они не шли, стрелки замерли на половине десятого.  (Как утверждала тётка Тоня, именно в это мгновение умерла её сестра).  Катерина подошла к часам, попробовала открыть дверцу.  Бесполезно.  Тогда она потрогала рукой тяжёлые бархатные бордовые портьеры, что закрывали окно, приоткрыла их, выглянула.  На улице начало смеркаться.  Катя задвинула портьеру, обернулась.  Настя, раскрыв дверцы шкафа, что находился в другом углу от часов, выдвигая по очереди ящики, разглядывала их содержимое.  Кроме постельного белья ничего там не было.  В отделении для верхней одежды на штанге висело несколько пустых вешалок. 
     - Темно, не фига не видно - пожаловалась Настя. 
      С потолка свисала люстра в бордовом абажуре с кисточками по краям.  Приглушённый свет от неё мрачными волнами разливался по комнате, сгущая темноту в углах.  Пол устилал тёмно-коричневый ковёр. 
      - Слушай, Катька, а умершая то сестра, точно ведьмой была.  Смотри, какая обстановочка. 
     - Точняк, ведьма! – даже на Катерину комната произвела впечатление.  – А может гадалка, вон свечи на комоде стоят. 
     - Верно! Может и мы перед сном погадаем? – обрадовалась Настя
     - А потом опять визжать начнёшь? Вдруг что привидится?
     - Ой, верно! Что-то я не подумала. 
     Возле шкафа находилась дверь в спальню.  Комнатушка была крохотной и вмещала в себя лишь раздвижной диван, столик в изголовье, да старый шифоньер.  Вся эта мебель была обычным ширпотребом и разительно отличалась от той, что стояла в зале. 
     - Надеюсь, старуха не на этом диване окочурилась? – произнесла Настя. 
     - Тётка говорит в больнице.  Ну а на самом деле она повесилась.  Вот на этом крючке – Катерина рукой показала на большой крюк, торчавший из дыры в потолке в спальной.  Увидев, как округляются от страха у Насти глаза, она засмеялась.  – Шучу я!
     - Да ну тебя дура колхозная – обиделась Настя.  – Я и так сегодня от страха в штаны наложила!
     - Вот и иди в ванную, вода уже, наверное, нагрелась.  Заодно и попу, обделанную подмоешь.  А я пока поесть что ни будь, сварганю. 
     Глава3
     Стараясь не смотреть в напугавшее её зеркало Настя прошмыгнула в ванную.  Обогреватель работал исправно, температура была самое то, дождавшись, когда ванна наполнится, Настя, скинув с себя халатик, с наслаждением погрузилась в парную воду.