Обхватив его двумя руками, сзади сидела девушка, как можно было судить по фигуре и по выбивающимся из-под шлема длинным светлым волосам.  Мотоциклист мне показался смутно знакомым.  Вроде бы этот парень был с наших дачек. 
     Ещё один изгиб, и мы вышли к кирпичной сторожке, что примостилась справа.  Тут же стояла подержанная «Жигули» кремового цвета.  Железные ворота были широко распахнуты.  Нас весело приветствовал один из сторожей – у этого толкового парня спорилась любая работа.  «Мастер на все руки» - говорят про таких.  Женя Пятов улыбался, а потом он спустился вниз, где мы перекинулись несколькими словами.  Особо нового я ничего из сказанного им не узнал, кроме того, что одна из дачек у леса недавно полностью сгорела от удара молнии.  Я погладил старого, но всё ещё бодрого и полного сил, сторожевого пса. 
     После сторожки начиналась дорога, заасфальтированная в прошлом году.  И наконец-то: та дорога, что была до этого – настоящее издевательство.  Ноги на ней в плохую, дождливую погоду попросту разъезжались.  Слева была ограда из железных столбов и сетки, справа начинались дачные участки.  Мой дом стоял на некотором отдалении от основной дороги, точнее – на третьей по счёту улице от начала.  Мы прошли ряд плотно росших вдоль забора моего участка акаций, которые я когда-то сажал собственноручно, и оказались у калитки.  «Добро пожаловать, мои дорогие гости!» - пригласил я своих друзей в полушутливом тоне.  Ну а дальше мы позволили себе расслабиться, насколько это было возможно.  Был понедельник, так что докучать соседей музыкой мы вряд ли будем – ближайшие участки пустовали.  Поначалу мы, спасаясь от жары, отдыхали в доме, играли в настольные игры, потягивали прохладительные напитки.  Дача и прилегающей к ней участок находились в нашем полном распоряжении.  У меня на участке был превосходный сад, где росли яблони, груши, сливы, несколько видов крыжовника.  Огород был поделён на несколько отдельных секторов, на которых росли овощи: помидоры, картошка, лук, укроп, петрушка, крест-салат, щавель, клубника.  Особняком стоял парник почти с человеческий рост, предназначенный для огурцов, за парником росли кабачки.  В дальней части участка, почти у самого забора, стеной шли кусты малины и крыжовника.  Сад и огород занимали значительную часть участка, дом и небольшая бытовка располагались ближе к калитке и воротам.  Свет нам провели недавно (это при том, что во всей округе он уже давно был), и с точки зрения проведения электричества наш дом располагался правильно, в отличие от наших ближайших соседей.  Их щитовой домишко с пристройкой стоял в самой глубине участка, и для того, чтобы идущий к дому провод не провисал, им пришлось устанавливать дополнительный железный столбик, который после недавней грозы опасно накренился.  Для устойчивости столб подпёрли деревянной рогатиной.  Выглядело это чудно.  Впрочем, и сами соседи были с некоторыми причудами. 
     Мы натянули гамак, поставили теннисный стол, а также столик с навесом и стульями.  Раньше, когда света не было, мы особо не унывали, правда, приходилось ограничиваться в некоторых продуктах.  Теперь же, когда, наконец, электричество провели (двадцать первый век всё-таки на дворе), стало повеселее, и мы могли пользоваться всеми благами цивилизации.  Мы очень даже неплохо провели время до вечера.  Наступал черёд шашлыков.  Солнце не спешило сдаваться и топило всё вокруг в своих насыщенных золотом лучах.  Кое-кто из нас сидел за столиком под навесом, кто-то следил за тем, чтобы костёр не терял своей силы, и чтобы свиное мясо не пережарилось.  Короче, каждый был чем-то занят, наши мысли ничто не обременяло, хотелось петь, танцевать и развлекаться под бесконечным летним небом.  Всё ещё было впереди, и торопиться не следовало. 
     И тут я на какое-то время обо всём позабыл.  Я просто стоял и смотрел на свою красавицу Светку, которую ласкали предзакатные лучи.  Она отвлеклась, чтобы посмотреть на вечерний пейзаж.  Она стояла ко мне спиной – стройная и манящая… Я стал медленно приближаться к ней, ощущая, как во мне поднимается волна желания и необыкновенной нежности.  Я был уже близко, когда где-то вдалеке стал нарастать какой-то странный, неясный шум.  Он приближался со стороны дальних дачек.  Света вдруг повернулась ко мне, в её взгляде я прочёл лёгкое изумление. 
     Что это? – только и спросила она, вслушиваясь в шум. 
     Я посмотрел в чистое небо, где уже стали проступать контуры зыбкой, призрачной луны.  Может, самолёт? Да нет.  Это не самолёт.  Рокот, который медленно, но верно нарастал, исходил, похоже, от земли.  Чёрт побери! Что же это? Но потом мы просто стояли на месте, не в силах пошевелиться, и вслушивались в этот неясный гул.  Спустя несколько минут, червячок тревоги проснулся внутри меня, была обеспокоена и Светка.  Мы вдруг вздрогнули, когда вдали послышались душераздирающие крики ужаса, к ним присоединились звуки автомобильных клаксонов, лай собак, редкая ружейная стрельба, детский плач… Что там творится? Крики и стрельба… Мы увидели, как по участку, совершенно не обращая друг на друга внимания, бешено несутся две кошки и одна собака в ошейнике.  Кошки передвигались огромными прыжками и в один миг вскарабкались на яблони.  Собака же с безумными глазами и высунутым из пасти языком тоже попыталась залезть на ближайшее дерево, но её передние лапы беспомощно заскребли по шершавому стволу.  Собака вся дрожала.  Эти животные явно были чем-то сильно напуганы.  Наверное, так на них действовал этот странный шум, который был слышен слева, справа, а теперь, кажется, уже и сзади.  Он окружал нас… Звук напоминал топот огромного, неисчислимого стада.  Но откуда оно может здесь взяться?
     На крыльцо! – и мы со Светой побежали через сад и огород к моему дому.  Инстинкт самосохранения действовал безотказно, хотя точный источник опасности был неизвестен. 
     - Мыши! – завопила Лерка и вскочила на пластмассовый стол, теперь стоявший в окружении одиноких стульев, один из которых валялся на земле.  Серёжа стоял рядом и, глядя себе под ноги, приплясывал на одном месте.  Только тогда я заметил, что в невысокой траве перед домом шныряет по меньшей мере два десятка мышей.  Перемещались они очень ретиво.  Их количество увеличивалось на глазах, как и нарастал этот жутковатый и неясный рокот.  Ближе и ближе… Лера оступилась на скользкой поверхности стола и упала.