А царапина… Наверное, Споки её поцарапал, когда прибежал к ней.  Наверное. 
     
     Глеб вернулся через полминуты, держа в руках стакан воды.  Он передал стакан Даше.  Та сделала глоток.  Потом ещё.  Глеб забрал у неё стакан и поставил на тумбочку. 
     
     - Рассказывай, что там тебе приснилось, – сказал он. 
     
     - Глеб, не хочу напрягать тебя. 
     
     - Детка, ты уже меня напрягла. 
     
     - Но я не хочу продолжать. 
     
     - Просто расскажи мне, что за сон, и мы ляжем спать.  Если ты мне не расскажешь, то я знаю, чем это обернётся. 
     
     - Чем же? – спросила она. 
     
     - Мы ляжем спать, и через пять минут ты начнёшь, – тут он перешёл на фальцет, - Глеб, мне страшно.  Глеб, обними меня, – его голос снова стал нормальным, – И так будет полночи.  Так что давай.  Рассказывай. 
     
     Стоит ли вообще рассказывать? Она перебрала все детали сна и пришла к выводу, что звучать он будет, как самая глупая вещь на свете.  Но в какой-то мере она хотела рассказать эту глупую вещь.  Просто, чтобы её выслушали, и хотя бы немного оправдать свое несуразное поведение.  И оправдать не перед своим парнем.  В большей степени перед собой. 
     
     - Знаешь, - сказала она.  - Бывают такие сны, где какая-либо чушь не происходила, ты всё равно понимаешь, что это сон?
     
     - Ну?
     
     - Этот сон таким не был. 
     
     - Чего?
     
     - Я хочу сказать, что было ощущение полного присутствия.  Настолько всё было реально, – она взялась за руку в том месте, где обнаружила царапину, - Я действительно испугалась. 
     
     - Знаешь, как сказал Фрейд про сны…
     
     - Мне всё равно, что сказал там Фрейд. 
     
     - Просто постарайся успокоиться, – сказал он дружелюбным тоном.  - Что там было-то? Тебе приснились гномики?
     
     - Гно…? Что? – его слова сбили её с толку.  - Нет.  Мне не снились гномики. 
     
     Глеб потребовалось несколько секунд, чтобы перестать смеяться:
     
     - Прости детка.  Продолжай. 
     
     Его смех не обижал её.  Скорее она была рада ему.  Этот смех давал ей понять всю абсурдность ситуации, и действовал сейчас как успокоительное.  Она даже улыбнулась.  Но когда продолжила рассказывать, улыбка с каждым словом медленно сходила с лица:
     
     - В этом сне кто-то хотел меня убить.  Он бежал за мной.  В руках… в руках держал нож.  Он кричал, что убьёт меня.  Что я должна умереть.  И ему удалось меня догнать.  Он подходил ближе.  Взял меня за шкирку, как какого-то котёнка.  Я… я смотрела в его глаза, – Даша почувствовала, как дыхание сбивается с ритма, а по щеке снова сползает слеза.  И в тоже время она почувствовала, как Глеб взял её за руку.  Она продолжала:
     
     - Он провёл по мне лезвием.  Тихонько, как будто игрался со мной.  А затем замахнулся, и …. 
     
     - И?
     
     - И я проснулась. 
     
     - Ох, – сказал Глеб, сжимая её руку.  Его взгляд стал теплее.  – Всё позади. 
     
     - Я знаю, но…
     
     - Как он выглядел?
     
     - У него было красное лицо. 
     
     - Как у алкоголика?
     
     - Нет.  Он весь был красный. 
     
     - Может это был… Дарт Мол?
     
     Он не удержался собственной шутке и засмеялся.  Даша ткнула его в плечо:
     
     - Идиот.  Это не был Дарт Мол – сказала она, пытаясь спрятать улыбку.  Глеб лишь развёл руками:
     
     - Всё позади.  Этот сон – брехня.  Все сны – брехня.  Они ничего не значат.  Тем более во сне тебя никогда не убивают.  Ты просыпаешься в самый последний момент.  Так что забудь, – сказал он. 
     
     - Я боюсь, что если засну, то мне приснится продолжение. 
     
     - Продолжение?! Детка, это сон, а не сериал.