Я прекрасно понимал кто я такой, но не знал, что меня ждет впереди.  Много ли в мире таких как я? Как жить, чтобы не убивать? Какую участь мне готовит судьба? Наконец, я решил, что пусть все будет, так как есть, ведь рано или поздно все равно найдется кто-нибудь, кто даст ответы на все мои вопросы. 
     По дороге я внимательно вглядывался в гущу леса.  Удивительно, но я видел в темноте также хорошо, как слышал звуки и запахи.  В лесу я высматривал стаи волков и чувствовал их страх передо мной.  Они обходили эту реку стороной.  Скорее всего, они знали кто я. 
     Наконец, мне в нос ударил необыкновенно едкий запах асфальта.  Я вышел к трассе.  Машин не было слышно, и я сел на траву возле обочины, поднял голову, стал внимательно вглядываться в небо.  Оно казалось таким низким, словно до него можно было дотронуться вытянутой рукой.  Я досконально изучал каждую звезду, прощупывал ее взглядом, будто ища в ней какой-то особенный скрытый смысл.  Я видел в тот момент гораздо больше звезд, чем есть на самом деле, хотя мне уже ничего не казалось необычным. 
     Мне было грустно.  Нет, мне не хотелось плакать или биться в отчаянной истерии.  Я просто хотел вспомнить свое прошлое: кем я был еще прошлым вечером, любил ли когда-нибудь, были ли у меня друзья, семья, может даже дети.  Хотелось встретить себя самого, того бывшего, который забыт.  Я сидел бы тогда рядом с собой на траве и слушал бы рассказы о себе, слушал… Может быть было бы больно узнать вот так всю правду, но я бы начал тогда понимать суть того, что со мной произошло.  А пока я не видел никакого смысла в своем неожиданном перевоплощении. 
     Я закурил. 
      Вдалеке показались два огонька.  Они приближались.  Это был автомобиль.  Я встал, отряхнулся, протянул руку, чтобы проголосовать.  В метре от меня, шаркнув по асфальту лысыми шинами, машина остановилась.  Это был какой-то маленький дешевый автомобиль старой модели.  Открылась дверца со стороны водителя, и в темноте появился силуэт, выдававший в себе взрослого хорошо сложенного мужчину. 
     - Лерой? – спросил силуэт. 
     - Да, – ответил я.  - Наверное, это так. 
     - Очень хорошо, значит, интуиция меня не обманула.  – Силуэт подошел ближе, фары осветили его лицо.  Оно было бледным, почти синим, как у покойника.  Глаза его были похожи на черные бездонные впадины.  Его рот искривился в отвратительной гримасе, отдаленно напоминавшей улыбку.  Мне стало не по себе. 
     - А кто вы? – спросил я. 
     - Я? – он подошел ко мне совсем близко и протянул руку для пожатия.  – Герман. 
     Я пожал ему руку, удивившись тому, какая она была холодная, и, подчинился минутной слабости, попытавшись заглянуть к нему в глаза.  Я не увидел в них ничего, кроме отражения собственного лица, еще более ужасающего, чем у моего нового знакомого.  Буквально за долю секунды я смог разглядеть себя в деталях.  На губах и подбородке блестели коросты запекшейся крови, из приоткрытого от удивления и испуга рта виднелись два ярко белых клыка, которые были почти в два раза длиннее остальных зубов.  Мои растрепанные черные волосы густо покрылись сединой, а шея была испещрена глубокими укусами и царапинами. 
     - Никогда не смотри другому вампиру в глаза, – произнес Герман и жестом пригласил меня сесть в машину. 
     Пока мы ехали, я непрерывно курил, периодически заглядывая в зеркало заднего вида.  Себя я в нем не видел.  Видна была только парящая в воздухе дымящаяся сигарета и моя изорванная грязная одежда, будто наполненная воздухом и дымом. 
     Герман тоже посмотрел в зеркало. 
     - Тебе нужно переодеться, - сказал он.  – То, во что ты одет сейчас, это не одежда вампира.  Она не должна отражаться. 
     - А где же мне взять нужные вещи? – поинтересовался я, только в этот момент, обратив внимание на то, во что был одет мой новый знакомый.  На нем был великолепный черный выходной костюм, под ним такая же черная шелковая рубаха, на фоне которой ярко выделялся белый галстук-бабочка.  Он повернул ко мне свое уродливое лицо, снова изобразив некое подобие улыбки:
     - Очень просто, это должны быть вещи одной из твоих жертв.  Тогда на тебе они не будут видны в зеркалах. 
     «Неужели я должен буду убивать» - подумал я, и мне стало противно.  Я вспомнил ту самую медведицу, которую лишил жизни в этот день, и представил на ее месте молодую женщину, отчаянно бьющуюся в моих объятиях. 
     - А почему нельзя смотреть в глаза вампирам? – спросил я, пытаясь отвлечься от своих мыслей. 
     - Человек, глядя в глаза вампиру, видит в них свою смерть.  А когда в них смотрит другой вампир, он может увидеть многое.  Я даже не знаю что точно, обычно после этого они кончают с собой, напиваясь мертвой крови, так ни кому и не рассказав о том, что видели. 
     - Я ничего не увидел, кроме своего отражения.  Значит я не вампир?
     Герман некоторое время молчал, чувствуя на себе мой взгляд, ожидающий ответа.  Потом он вынул из кармана брюк толстую коричневую сигару и закурил. 
     - Я вампир или нет? – произнес я, стараясь чтобы мой голос звучал как можно настойчивее. 
     - Конечно вампир, кто же еще, – ответил Герман, немного помедлив.  - Ты, наверное, еще не убивал? Я имею в виду людей, всякая другая живность не в счет. 
     - Да, точнее нет, не убивал. 
     - Вот поэтому ты ничего и не увидел в моих глазах.