Комов уловил настроение Шумкова и не стал больше спрашивать ни о чем. 
     - Знаешь, - сказал он.  - Ленка в чем-то права.  Представь, сколько человек умерло в этих стенах! И ведь умирали-то по-разному: кого чекисты запытали, кто от ран скончался.  Точное число последних не помню, но не менее трёх сотен человек.  Умирали в муках. . .  Кто-то молился, кто-то молчал, кто-то проклинал все и вся. . .  А мы теперь здесь дискотеки проводим. 
     - И?
     - Эти стены видели слишком много человеческих страданий. . . 
     - Брось! - сказал Шумков и ловким щелчком отправил окурок в унитаз.  - Ты еще вспомни, сколько людей умерло на Земле за всю историю человечества.  И ведь ничего, живем и даже радуемся жизни. 
     - Это разные вещи, - возразил Комов.  - Древние арабы верили, что из каждой капли
     пролитой человеческой крови рождается джинн-ифрит, и что единственный способ предотвратить появление этих духов зла - вбить в каждое пятнышко гвоздь.  Ты слыхал об этом?
     Виктор отрицательно помотал головой. 
     - А знаешь ли о том, что многие магические ритуалы, сопровождающиеся жертвоприношением, основаны не на простом умерщвлении жертвы, а на причинении ей как можно больших страданий?
     Шумков сделал неопределённый жест. 
     - Никогда ни чем подобным не интересовался, - сказал он.  - Ты историк, тебе виднее.  Не пойму только, к чему ты клонишь. 
     - К тому, что совершенно разные народы верили примерно в одно и то же: человеческие страдания, кровь и смерть открывают. . .  м-м. . . , ну, скажем, неким потусторонним сущностям доступ в наш мир.  И все это имело место в этом самом здании, а зеркала, возле которых ты так любишь стоять, все это видели. 
     Шумков молча махнул рукой.  Разговоры о сверхъестественном его всегда раздражали.  Равно как и бесплотные философствования об аурах, темных и светлых "энергиях" и прочей мистической чуши.  К людям, на полном серьезе обсуждающим проблемы выхода в астрал, переселение душ, магические ритуалы и классификацию демонов, Виктор относился с легким презрением в сердце.  Свою концепцию мироздания он выстроил уже давно, и в этой персональной вселенной Шумкова не было места ни ангелам света, ни демонам тьмы. 
     - Пошли обратно? - предложил Комов.  Он нехотя слез с подоконника и направился к выходу, как вдруг из коридора донесся подозрительный шум, в котором угадывались возмущенный девичий писк и чье-то пьяное бормотание.  Алексей с Виктором вопросительно посмотрели друг на друга, а затем Шумков решительно потянул дверь на себя. 
     Васька Тунгусов по прозвищу Тунгус никак не ожидал, что в безлюдном на первый взгляд коридоре неожиданно, словно черти из табакерки, появятся двое мужиков.  А потому он опешил и застыл на месте, не сводя пьяных глаз с Шумкова и Комова.  Впрочем, своими клешнями он по-прежнему сжимал запястья девятиклассницы Машки Новиковой, которую тащил с неизвестными намерениями в самый дальний угол пристроя. 
     - Не понял? - удивился Комов.  Шумков удивляться не стал. 
     - Слышь, мразь, - сказал Виктор, наполняясь злобой.  - Ну-ка отпусти её!
     Тунгус, который до того пребывал в заблуждении относительно абсолютной вежливости работников образования, разжал руки.  Новикова что-то благодарно пискнула и исчезла. 
     - Ты как сюда попал? - Шумков подошел к Ваське вплотную. 
     - Чё? - осклабился Тунгус.  Изо рта у него кисло воняло пивом и дешевыми сигаретами.  Виктор поморщился. 
     - Повторяю вопрос: как ты сюда попал?
     - А тебе чё? - Тунгусов, хотя и был на полголовы ниже Шумкова и отличался субтильным телосложением, вызывающе смотрел Виктору прямо в глаза, мол, что ты мне сделаешь?
     - Во-первых, не "ты", а "вы".  А во-вторых, пошёл вон отсюда! - с этими словами Шумков двумя пальцами взял Ваську за ухо. 
     - Э! Ты чё, черт?! Чё ты бычишь?! - заныл Васька, пытаясь оторвать руку Виктора от своего уха.  Он принялся дрыгать ногами и в результате пнул Шумкову под колено. 
     Пинок был весьма чувствительный, и, как часто бывает в подобных случаях, руки Шумкова сработали быстрее, чем его разум.  Он со всей силы приложил Тунгусова рожей о стену.  Васька, мигом забыв о собственной "крутости", схватился за лицо и плаксиво заматерился, грозя Шумкову всевозможными казнями. 
     - А! Так ты мне ещё и угрожаешь?! - Виктор взял Тунгусова за ворот куртки и поволок вон из пристроя.  Тунгус шмыгал носом и ронял на пол кровавые сопли.  Когда они проходили мимо зеркал, Васька, не выдержав оскорбления многократным копированием своего жалкого отражения, дернулся и злобно плюнул.  Кровавый плевок повис на поверхности старинного стекла.  В ответ Шумков отвесил Тунгусову пинка под зад. 
     Виктор протащил упирающегося Ваську мимо удивлённых старшеклассников, открыл входную дверь и вышиб его на улицу, напоследок пообещав, что прибьёт, если увидит ещё раз. 
     - Это ещё что за уркаган? - спросил Комов, который всё это время молча следовал за Шумковым. 
     - А! - пренебрежительно бросил Виктор, пытаясь унять нервную дрожь в руках.  - Так, мелкая шушера, чмо позорное.  Н-ненавижу, блядь!.