Посвящается всем, кого это может касаться. 
     
      Часть1. 
     
      АЛАЯ ЛЕНТА
     
     
      «Не важно, прошел ли кто-то здесь раньше». 
      Раздумья Ванталы
     
     Мне только-только исполнилось двадцать лет, когда я впервые попала в Зазеркалье и встретила Алую Ленту.  Тогда, она посмотрела на меня, своими огромными карими глазами перепуганной горной лани, склонила голову на бок, как делают собаки, когда чего-то не понимают, и, неожиданно рассмеялась…
      Хотя, пожалуй, нет, не так.  Что бы было понятно, следует начать с самого начала. 
     Меня зовут Ася.  Ася Смертная.  Мне семьдесят два года, и большинство из этих лет, видит Бог, были счастливыми.  Я многое повидала на своем веку.  Бывало, что и такое, во что мало кто поверит, если вдруг услышать доведется.  Кто-то, (а таковых, по всей вероятности, будет большинство) скажет: « - Старая карга, совсем спятила» и я, конечно не буду в восторге, но пойму это самое, большинство. 
     Есть вещи на свете, о которых говорить не следует.  Я отлично понимаю это, не хуже вас.  Есть вещи, о которых даже молчать аккуратно нужно, запрещая подсознанию выбрасывать их на поверхность. 
     Однако я, будучи в трезвом уме и относительно твердой памяти, все же решилась изложить кое-что из пережитого мною на бумагу.  Годы, они, что не говори, берут свое, и, уж не знаю, сколько осталось до того момента, когда я в полной мере оправдаю свою фамилию. 
      Мне только-только исполнилось двадцать, когда я первый раз попала в Зазеркалье. 
     Чего-чего, а уж бегать за белым кроликом, мне, конечно, не довелось.  (С детства ненавижу кроликов.  Эти ужасные создания только прикидываться такими безобидными, вы уж мне поверьте. ) Я просто «вырвалась». 
      Мудрено и долго объяснять, что к чему.  Тем более до меня никогда не доходил механизм этого процесса.  Я просто «вырвалась», как бывает, когда ты «вырываешься» и тебе никогда не понять этого, не ощутив на собственной шкуре.  Все объяснения на этот счет будут просто бесполезны.  В общем, дружненько так, ребятки, взяли и восприняли то, что я «вырвалась». 
      Почему это удалось именно мне – ума не приложу.  Может быть, потому, что до этого момента я всегда была серой мышью, и со мной, черт побери, должно же было, наконец, что-то случиться.  Может по какой-то другой причине, известной одному лишь Господу Богу.  Аминь. 
     Ощущение, когда ты «вырываешься», довольно странное, и, я бы даже сказала малоприятное.  Как будто, для того, что бы попасть в Зазеркалье, тебе нужно вывернуться на изнанку. 
     Боюсь, что в какой то степени именно так и было. 
     
      Было лето, жаркое лето.  Пожалуй, самое жаркое из тех, что мне довелось к тому времени пережить.  Я, стоя перед кухонным шкафчиком, удрученно разглядывала, пустую банку, в которой, вопреки всем моим ожиданиям, кофе не оказалось.  Я разглядывала ее уже около двадцати секунд, словно надеясь, что под моим пристальным взглядом кофе там нарастет. 
     Кофе не нарос.  Я поставила банку назад, вместо того, что б опустить ее в мусорное ведро.  Жара была дикая – мозг плавился. 
      На плите засвистел, ставший в секунду бесполезным чайник, сообщая о закипании еще более бесполезной воды. 
     Тут я первый раз «вырвалась».  Это не было подобно погружению в сон, либо обмороку.  То есть, я хочу сказать, все обошлось без какой-либо станции ожидания – в секунду: Вот ты стоишь, тупо уставившись на банку из-под кофе, и тут же испытав некий дискомфорт, находишься уже в Зазеркалье.  По щиколотку, можно сказать, в крови.  Среди груды мертвых тел, на поле брани (Слава Господу, опосля оной).  На тебе не осталось никаких признаков одежды (от чего перенесенный дискомфорт усиливается).  И, тебя удивленно разглядывает Алая Лента…
     Алая Лента, как же она умела смеяться… Она, так и умерла, с улыбкой на губах. 
     Иногда, знаете ли, когда я просыпаюсь ночью, и обнаруживаю свою подушку почему-то мокрой, я вновь и вновь задаю себе один и тот же вопрос.  Можно ли было что-либо изменить? И, если да, то было ли это в моих силах…
     
     
     Но я снова забегаю вперед. 
     Существо, смотревшее на меня, еще совсем недавно, судя по всему, до битвы, было девушкой. 
     Она была, несомненно, младше меня, с огромными карими глазами, и маленьким аккуратным ртом.  Ей впору было в аниме сниматься.  Мы смотрели друг на друга около пяти секунд, когда до меня, наконец, дошел весь абсурд происходящего.  Я почувствовала, что мне уже не жарко, опустила глаза, и поняла, как недурно было бы, что ни будь одеть. 
     Естественной реакцией было прикрыться.  И тут, видимо, абсурдность происходящего дошла и до нее. 
     Она звонко рассмеялась. 
     Неожиданно для себя, я вдруг рассмеялась вместе с ней.  Мы хохотали до слез – два мира, столкнувшиеся на пиру у смерти, две бесконечности.  Возможно, этот смех помог мне тогда, сохранить рассудок.  Да, скорее всего, так оно и было. 
     Когда смех стих, мы вновь воззрились друг на друга, теперь уже более изучающе, с интересом. 
     Она была определенно младше меня, лет шестнадцати, семнадцати (тогда мне было еще не известно, что средняя продолжительность жизни в Зазеркалье, Аделиан – они звали его Аделиан, сорок, максимум пятьдесят лет, и я вижу перед собой, совершенно взрослую, женщину-воина). 
     Вся с головы до ног извалянная в земле, и залитая кровью, она, казалось, была кирпичного цвета.  Цвет же волос и вовсе, определению не поддавался. 
     Единственное, что сразу бросалось в глаза, это ярко-алая лента, вплетенная в волосы.  Материал, казалось, сам отталкивал грязь. 
     Было похоже, что она только-только сгоняла за этой лентой в химчистку на углу.