Ничего особенного.  За исключением одной детали… Он совсем недавно уже видел эти туфли.  Именно эти – на одном медная пряжка оторвана и держится на честном слове, а у второго слегка отклеилась подошва. 
     В тот раз владелица туфель, Катя Воронцова, сидела перед Латышевым в его кабинете, и он украдкой любовался ее стройными ногами. 
     Размышляя, он долго рассматривал находку.  Вырисовывалась версия вполне реальная, но в финале упадающая в нелепость.  Латышев, прочитав Катино письмо, собрался плотно взяться за Патрикеева.  Чтобы плотно того обложить и взять грамотно, с доказухой, требовались люди.  Не бросишь же все свое управление уголовного розыска на одно дело! В таких случаях положено подключать оперов с “земли”.  Латышев провел совещание в РУВД с группой, которую подобрал себе в помощь.  Вроде все – надежные мужики, но в нутро ведь не заглянешь.  В ментовке бандитских стукачей хватает.  Не исключено, что Патрикеева все-таки предупредили о готовящейся на него охоте.  И он со своей братвой кинулся на поиски Воронцовой, чтоб закупорить ей рот раз и навсегда.  Сведения о ее связях и адреса Патрикеев получил из того же источника.  Катя ушла от подруги за полчаса до появления преследователей.  Но они все же перехватили ее на улице. 
     И что в итоге? Поношенные женские туфли в обрамлении четырех изуродованных трупов?! Латышев с силой потер лоб.  Чертовщина!
      Из задумчивости его вывел криминалист. 
     - Я одного не понимаю, - поразмыслил он вслух, шурша полиэтиленовым пакетом.  – У двоих пушки и ни одного выстрела. 
     - Я тоже кое-чего не понимаю, - буркнул судебный медик.  – Например, кто и с какой целью откачал из трупов кровь? Они, что, в доноры добровольно не хотели записываться?
     Он подошел к Латышеву.  Они закурили. 
     - Петрович, - проворчал эксперт.  – Знаешь, что у нас тут самое смешное?
     - Скажи, вместе посмеемся. 
     - У этих четверых такие же повреждения горла, как у тех баб, с которыми порезвился наш маньяк.  Гортань располосована.  И чем, я опять не могу точно определить. 
     - Ты же раньше про нож говорил. 
     - Ты спрашивал, на что похоже, я и говорил.  А в заключениях писал про острое колюще-режущее орудие.  Но я тут сейчас посмотрел и кое о чем подумал. 
     - Давай-ка не темни. 
     - Я недавно освидетельствовал одного типа, которого искусал ротвейлер.  Собачек развелось тьма и такие они, понимаешь, дружелюбные.  Так вот, если б это не была чушь несусветная, я бы сказал, что этих, - он кивнул на трупы, - приласкал какой-то шибко здоровый ротвейлер.  Или питбуль. 
     - В смысле – эти раны не от ножа, а от…
     - Говорю тебе не для протокола.  Вид такой, будто здоровенная псина, или волк, или не знаю кто клыки употребил.  Но острые, полоснул как бритвой. 
     - Послушай, - сказал Латышев.  – Что ты мне рассказываешь? Я ведь тоже собачьих укусов повидал.  Бойцовская собака горло может прокусить.  Но чтоб так располосовать!. . 
     - Так то, если собака. 
     - А ты мне про кого только что толмачил?
     - Да не знаю я ничего! – Эксперт сплюнул и сердито добавил: - Допрыгались. 
     - Точно, - помолчав, рассеянно согласился Латышев.  – Прыгали, прыгали и допрыгались.  Все они допрыгаются… со временем. 
     Он задумался.  И что же теперь докладывать генералу Фомину? ФСБ не стоит более беспокоиться, потому что фигуранта по их “компьютерному” делу Патрикеева и его подручных ночью посреди улицы загрыз бродячий пес.  И труп программиста Сергея Воронцова искать не обязательно, потому что судить теперь все равно некого.  А самое забавное то, что и четырех женщин в городе, похоже, загрызла все та же псина.  Не псина, конечно, а вообще черт знает, кто! Или это серийный убийца, этакий Чикатило-супермен, вдруг ни с того, ни с сего переключился на бандитов? Интересно, на кой черт ему их поганая кровь? Как ни поверни, а выходит какой-то бред. 
     Латышев потер лоб.  После такого доклада его с работы, может, и не попрут.  Но к психиатру обследоваться направят непременно. 
     В последние годы иные коллеги Латышева, поддавшись общим настроениям, стали верить в предсказания, прибегать к услугам экстрасенсов и ясновидящих.  Сам он только пожимал плечами: мало ли дури кругом?! Но теперь Латышев не мог отделаться от ощущения, что с самого начала присутствовала в этой истории некая мистическая странность.  Патрикеев и его жертвы – семья Воронцовых, будто замкнулись в магическом круге, над которым витала смерть.  А гибель бывшей жены Патрикеева смахивала на знак Судьбы, последнее предостережение, которому муженек так и не внял.  Ни черта ничем его было не пронять!
     Латышев криво усмехнулся.  Рациональных версий – ноль. 
     Дома двенадцатилетний сынишка денно и нощно крутил “видик”, предпочитая кровавые фильмы ужасов.  Родители с этим решительно боролись.  Но когда они на работе, постового к телевизору не приставишь.  Латышев время от времени невольно наблюдал, как на экране мельтешат клыкастые типы, превращаются то в волков, то в летучих мышей, то вообще черт знает в кого.  Разрывают людей на части, впиваются в горло своих жертв и сосут кровь.