– Я вам не пацан. 
     - Брось.  Плевать мне, что ты директор этого бардака. 
     Патрикеев скривился. 
     – А вы знаете, кто тут лежит?
     - Узнаем. 
     - Не напрягайтесь.  Это моя бывшая жена. 
     - Я смотрю, не больно ты горюешь. 
     - Это вас не касается. 
     - Как сказать.  И каким же ветром ее сюда задуло?
     - Она вчера вечером приперлась в клуб.  Как обычно, поддатая, завела какие-то базары, пошел напряг.  Она выскочила и привет. 
     - И что за напряг?
     - Семейные разборки.  Мы год, как разбежались.  Но она все равно ходила, мозги пудрила. 
     - Сильно запудрила? Может, терпежу не стало?
     Патрикеев отмахнулся. 
     – Кончайте.  Пятьдесят свидетелей есть, что я из клуба не выходил. 
     - Сам, может, не выходил, но кого-то посылал. 
     Патрикеев помолчал, а потом веско объяснил:
     - Чтоб кого-то посылать, надо иметь причину. 
     Латышев усмехнулся. 
     – Какой ты грамотный!
      - В газетах пишут.  Она меня доставала по мелочам.  А по-серьезному мы с ней ничего не делили. 
     Латышев и сам понимал, что Патрикеев тут, наверняка, ни при чем.  Знал этого типа еще с подростков, два раза прятал за решетку.  Рос пацан воровайкой, шестерил в “общаке”, в зоне кантовался с блатными и, в конце концов, выбился в авторитеты.  Сейчас бизнесмен сраный, “крутик”.  Он бандит, но не чокнутый серийный убийца.  Чертов городишко! Столица федерального округа, но ведь дыра, в сущности, где все пересплелось.  Вчера только был разговор с начальником криминальной милиции о Патрикееве.  Неприятный разговор, сулящий лишние хлопоты, когда нужно срочно ловить маньяка.  И вот вам здрасте! Размешиваем дерьмо в одном горшке!
     - Подойдите сюда, пожалуйста, - окликнул Патрикеева прокурорский следователь, который, присев на ящик, набрасывал протокол осмотра. 
     Латышев присел над трупом.  А машины, выходит, никакой не было.  Потерпевшая по улице от клуба и прошла-то метров сто.  Действительно, странно.  Эксперт констатирует кровопотерю, а крови под трупом нет.  Точно так же, как и в предыдущих случаях.  Непохоже, чтобы труп откуда-то тащили.  Были бы следы.  Ненормальный какой-то ублюдок.  Никаких сексуальных действий.  Просто режет и все.  И, возможно, собирает кровь жертв.  Это совсем худо.  Это значит – крыша у него давно отъехала.  Раньше тоже попадались такие.  Сатанисты сопливые.  Насмотрелись дурацких “ужастиков”, скучковались в подвале, добыли где-то распятие и повесили его на стену вверх ногами, кровью рисовали на полу пентаграммы… Только резали они собак и кошек.  Сейчас – дело другое.  Впору оповещать милых дам: не ходите по улицам вечерами в одиночку.  Только нельзя этого делать, потому что случится паника и тогда вообще работать станет невозможно.  Хотя работать невозможно так и так.  В том числе и по причине тотального озверения народа. 
     3. 
     Когда Латышев вошел в здание управления, его окликнул из-за своей стеклянной перегородки дежуривший на вахте милиционер. 
     – Товарищ подполковник, вас Фомин просил зайти. 
     Латышев вздохнул и, не заглядывая в свой кабинет, отправился к начальнику криминальной милиции. 
     Генерал-майор Фомин скупо кивнул подчиненному. 
     – Садись. 
     Латышев присел к приставному столу. 
     - Что там с женщиной?
     - У нас завелся серийный убийца.  Сильно ненормальный. 
     - Это я и без тебя знаю.  Когда поймаем?
     Латышев ответил вопросом на вопрос:
     - Товарищ генерал, когда вы мне шефа назначите? Слегка зашиваюсь.  Управление уголовного розыска и без начальника…
     - Не ной, - буркнул Фомин.  – Ты заместитель, тебя и назначим. 
     - Товарищ генерал…
     - Да знаю я, что ты не хочешь! А кому ответственности охота?! Ты убойный отдел курируешь, это тебе нравится…
     - Но раскрываемость-то тяжких даем.