Капюшон плаща поднимать не стал.  Здесь не центр, света не много и такая предосторожность ни к чему. 
     Промокшая до ребер бездомная псина вынырнула из сырой темени, сунулась к переполненной урне, но, заметив его, зарычала, ощетинила слипшуюся в сосульки шерсть, попятилась и, поджав хвост, похожий на кривой, обросший мхом сук, шмыгнула из-под навеса.  Проводив ее взглядом, он медленно побрел по улице, втягивая голову в воротник плаща. 
     Подходящее место.  Не “частный сектор”, где в такую погоду никто носа из дома не высунет, но и не центр, не оживленный район, чреватый всякими неожиданностями.  Ни в центре, ни на окраинах нельзя проявляться постоянно.  Если действовать вразброс, меньше риска напороться на засаду.  Они ведь непременно попробуют вычислить его и перекрыть те места, где его появление наиболее вероятно.  Жжение в груди как будто ослабло.  …Может быть, все-таки не сегодня?… Он приподнял голову над воротником, чтобы осмотреться.  С козырька кепки на лицо хлынула вода.  Но сухая, воспаленная кожа щек отталкивала ее, как вощеная бумага. 
     Здесь было много больших и маленьких деревьев, под ними топорщились кустарником обнесенные штакетником палисадники.  Сквозь ветви и висящую в воздухе пелену влаги мерцали окна двух- и трехэтажных домов.  Задернутую изморосью улицу озаряла неоновая вывеска “Продукты круглосуточно”. 
     На недалеком перекрестке ослепительно сверкнули автомобильные фары, негромко взревел двигатель мощного “джипа”.  Сполохи света замелькали на соседней улице. 
     Он отступил в тень старого накренившегося дерева и замер.  Вокруг не было ни души.  Но в магазин обязательно кто-нибудь явится: за водкой, за сигаретами, или рассеянная хозяйка, позабывшая с вечера запастись хлебом.  Последнее его устраивало больше всего. 
     Шаги возникли из шелеста дождя у него за спиной.  Он резко, но беззвучно обернулся.  В грудную клетку из неведомой преисподней выхлестнул алчный огонь. 
     Сперва он решил, что кто-то направляется к магазину.  Но стук каблуков рассыпался обманчивым эхом и начал удаляться. 
     Он вышел из своего укрытия и все так же беззвучно скользнул по тротуару вслед. 
     Миновав квартал, он заметил впереди, сквозь морось, расплывчатую женскую фигуру и ускорил шаг.  Быть может, опять какая-нибудь девица из коммерческого ларька, припозднившаяся из-за того, что с подругой-сменщицей решили выпить ликеру.  В тот раз пришлось ждать больше часа, пока они нащебечутся.  Чертов мужик, все испортил.  Появился откуда-то, увязался и пошел следом, не отставая.  Должно быть, что-то почуял.  Мужик, конечно, не проблема, но пришлось свернуть.  Лишние осложнения ни к чему. 
      Сейчас он не сомневался в удаче.  Женщине не убежать, даже если она вовремя почует вкрадчивые шаги за спиной.  И никаких случайных прохожих в такую погоду. . .  “Джип”? Но мысль о нем не вызвала беспокойства.  Темень давно поглотила случайного наездника, да и окажись он рядом, вряд ли бы это стало помехой.  Те, кто укрылся от неуюта бытия в автомобильных салонах, почти никогда не тормозят, чтобы взглянуть на подозрительную возню там, снаружи, за тонированными стеклами. 
      Жжение внутри превратилось в сладострастную дрожь. 
     10. 
     Незнакомка почувствовала неладное только тогда, когда он уже мог коснуться ее плеча, и обернулась, будто ощутив приближение его протянутой руки.  Темноту едва разбавляла желтизна окон, и она не могла разглядеть преследователя.  Но он-то видел ее отчетливо.  Лет тридцать, стройная фигура, добротный плащ, но ни шляпки, ни косынки.  Густые, намокшие под дождем волосы от резкого поворота головы, словно водоросли, облепили ее лицо, которое показалось ему слишком бледным и каким-то одутловатым… как у утопленницы.  Его рука повисла в воздухе. 
     Она сразу всё поняла.  (Не всё, конечно. ) Он ожидал крика или попытки к бегству и готов был пресечь их в любую секунду. . 
     Женщина молча и неподвижно смотрела на своего преследователя сквозь захлестнувшие лицо пряди.  Сделав шаг, он приблизился почти вплотную и заглянул ей в глаза, надеясь сковать волю.  Ее глаза показались ему темными, почти черными, со стеклянным блеском.  За этим блеском чудилась бездонная пустота. 
     - Чего тебе надо? – хрипло спросила незнакомка.  Голос у нее был какой-то надтреснутый, но не только от страха.  Крылось в нем что-то еще, но он никак не мог уловить, что же?
     - Денег? Нету у меня денег! - Секунду-другую их взгляды упирались друг в друга.  - Или трахнуть меня?. .  Этого тебе?… Ну - на!…
     Она вдруг схватилась за полы плаща и высоко вздернула их вместе с юбкой. 
      Она не боялась.  Вот в чем дело.  Хотя нет.  Боялась, конечно.