Впрочем, географ-алхимик ничем не смог помочь.  Страшный клад решили не трогать.  Даже погибшего пирата не удосужились хотя бы забросать землёй.  Вместо этого принялись заново делить собственные сокровища, уже на шестерых. 
      В королевских драгоценностях больше всего, конечно, было золота и серебра в монетах, однако попадались и крупные слитки, самородки, драгоценные камни, жемчуг и украшения.  В долю больного помощника, разумеется, попало много всякой безвкусной дряни и серебра. 
     - Иди на корабль, нечего здесь глазеть! – капитан прогнал географа на судно и пираты, выбрав место под другой скалой, принялись за дело. 
     
      Счастливым был тот день, когда очнулся помощник.  Первым делом он снял свою извечную повязку с глаза и глядел левым глазом, ничуть ни щурясь.  Рана зажила, оставив тёмный шрам. 
     - Как ты? – участливо спросил капитан, позванный географом. 
     - Он не может говорить.  Речь к нему уже не вернётся.  Но он тебя понимает. 
     - Ах ты, лекарь! – взъярился юноша и выгнал его из каюты. 
     - Есть хочешь? – поинтересовался капитан у выздоровевшего. 
      Тот отрицательно замотал головой. 
     - А ром? – подмигнул юноша. 
      Помощник энергично закивал. 
     - Наш человек, - похлопал его по плечу капитан и вытянул из-за пазухи бутылку.  Они распили её на двоих.  Капитан невольно обратил внимание на движения друга, резкие, порывистые.  Силы тот словно и не потерял. 
      Тем же вечером парусник заглянул в порт одного из южных княжеств. 
      И снова история с письмом повторилась.  Официант, смуглый подросток, протянул ему письмо.  Печать на нём была в виде отпечатка пальца. 
     - Что за дерьмо! – выбранился капитан и резко вскрыл письмо. 
     «Оставь её». 
      В этот раз он был сам в таверне. 
      Капитан велел немедленно поднять паруса.  А сам собрал пиратов в своей каюте и рассказал о письме. 
     - Никто из вас не видел ничего подозрительно в сокровищах? – пытливо спросил он.  – Вы ведь перебирали их, когда делили сундуки погибшего?
     - Статуя, - вскричал вдруг худой пират. 
     - Что за статуя? – воззрился на него капитан.  – А! – вспомнил он. 
      Это была статуя прекраснейшей женщины, отлитой из чистого серебра.  Вместо глаз у неё были изумруды, а волосы – из червонного золота. 
     - Дай её мне, - воскликнул юноша.  – Ему бросилось в глаза удивительное сходство женщины с его возлюбленной, стоявшей тут же.  Раньше он почему-то не обратил на это внимания. 
     - Как это «дай»! – возмутился тощий пират.  – У тебя есть своя доля. 
      Капитан хотел было вспылить, но передумал.  Убить он мог всегда. 
     - Я заплачу золотом. 
     - Слушаюсь, капитан, - сказал тощий.  – Мне-то статуя без надобности, лишь бы заплатили её цену. 
     
      Через два дня пиратам пришлось зайти в ещё один порт.  Что-то случилось с питьевой водой.  Она стала отвратительной на вкус.  Пираты пили, наплевав на это, а к вечеру едва не лишились желудков – так им стало плохо. 
     - В тропиках водоросли, живущие в северной пресной воде, вступают в противоборство с южными водорослями.  Результат этого – токсины, - сообщил географ. 
     - Умник.  Сам-то ничего не пьёшь уже целый день.  Нам чего не сказал?
     - Это не опасно.  Скоро ваш желудок привыкнет.  Но лучше вам взять запасы целиком южной воды. 
      Так им пришлось причалить к ещё одному посёлку.  Здесь жили люди с бронзовым цветом кожи.  Одевались они в белые халаты, на головах носили чалму, скреплённую обручем из змеиной кожи, а говорили на незнакомом языке. 
     - Что это за обезьяны!? – раздражённо фыркнул капитан, ступая с трапа на многолюдную площадь. 
     - Я знаю язык этого халифата, - сообщил географ, следуя за ним. 
     - Не сомневаюсь, - отозвался юноша. 
      Вчетвером, с девушкой и юнгой, они зашли в ближайшую чайхану.  Здания здесь строили из ослепительно белого известняка, на некоторых вместо крыши блестел золотой купол. 
      Капитана терзала смутная тревога. 
     - Ты не слышал о тайной международной полиции? – обратился он к географу. 
     - Слышал, - кивнул тот.