Проклятая пещера
     
     
     Пещера – это лишь один из множества входов в ад, дойдя до конца которого уже не вернешься обратно. 
     
      Настороженно оглянувшись по сторонам, Роберт Блейер нырнул под темный свод скалы.  Если его расчеты верны, где-то там – в глубине пещеры - он должен был встретиться со своим другом Артуром. 
      Именно он придумал и решил осуществить, казалось бы простой по замыслу, но грандиозный в своих результатах план.  Роберт должен был ограбить… нет, не банк, а один из самых преуспевающих компьютерных магазинов.  Затем на угнанной машине доехать до метро.  Конечно же, полицейские погонятся за преступником под землю, решив, что он захотел раствориться среди множества людей.  А Роберт тем временем на заранее заказанном такси - чей водитель получил неплохой гонорар за молчание - проедет в совершенно другую часть города, совершит еще одно ограбление, а затем скроется в пещере. 
      После захода солнца там его встретит Артур, и они вместе выйдут с другой стороны горы, где их будет ждать кров в виде уютного бревенчатого домика лесничего. 
      Конечно, доходы от этих преступлений не столь велики, как могло показаться искушенному легкой добычей прагматику, но, отсидевшись пару дней, Роберт снова сможет взяться за дело. 
      Уже на протяжении нескольких лет он промышлял мелкими кражами и ограблениями.  Хотя до миллионера ему еще было далеко, но на жизнь все же не жаловался.  А если идея с пещерой одержит триумф и старания не окажутся напрасными, то в скором времени Роберт сможет открыть свой бизнес. 
      Включив фонарик, он огляделся по сторонам.  Узкий проход, пронзенный острыми иголками сталактитов, постепенно расширялся и разделялся на два прохода.  Развернув скомканный листок бумаги, Роберт вгляделся в схематично нарисованную карту. 
      Да, все верно.  Он не ошибся во множестве скалистых расщелин и оказался в нужной пещере.  И если следовать карте, ему нужно было повернуть направо. 
      Чуть пригнувшись, Роберт аккуратно лавировал среди множества луж, постоянно наполняемых каплями воды, звук которых изломанно отражался от стен и наполнял пространство причудливым эхом.  Фонарик, казалось, выхватывал капли конденсата, скопившиеся в сыром воздухе. 
      Дойдя до прохода, Роберт снова прищурился и пригляделся к чертежу.  Дальше дорога вела к гроту, где снова разбивалась на два направления.  Он поправил лямку рюкзака, в котором лежали пачки денег, и продолжил дорогу. 
      Постоянный звук падающих капель доносился то с одной, то с другой стороны, каждый раз заставляя вздрагивать взвинченного до предела Роберта. 
      Сегодня, он чуть не влип, когда, заходя в компьютерный магазин, увидел, что чертов владелец угнанной машины сумел-таки проследить за ним.  Пришлось хорошенько пробежаться, чтобы обезвредить его.  Но приложился Роберт несильно – специально, чтобы хозяин в скором времени смог доложить о пропаже имущества и полицейские попутно искали и машину. 
      Каждый шаг превращался в шаркающее эхо, и сознание рисовало мерзкую тварь, крадущуюся позади.  Тьма настолько глубокая, что казавшаяся густой, веками не ощущавшая света, обступила луч фонаря со всех сторон. 
      Роберт продолжал сохранять спокойствие и хладнокровие, размеренно ступая по влажному полу.  Он знал, что стоит ускорить шаг, и в конечном итоге паника нарастающей волной захлебнет его. 
      Проникнув в грот, луч фонаря разбился на тысячи дробинок, отраженный от поверхности лужи.  С острой глыбы сталактита упала капля, и покрывшаяся рябью поверхность воды пустила в пляс световые блики. 
      Роберт, завороженный могуществом подземного пространства, подобного мальчишке, разглядывающему витрину игрушечного магазина, медленно поворачивал головой, наслаждаясь каждым изгибом неровного известняка.  В некоторых местах на поверхности проступали блестящие бусинки, похожие на искрящийся жемчуг. 
      Справа сталактит и сталагмит слились в одно целое, образовав возвышающуюся колонну, которая разбивала грот на два туннеля.  Направив луч света вверх, пытаясь разглядеть конец столба, чьи гротескные линии и изломы, создавали причудливые и, казалось, несоизмеримые конфигурации, он обнаружил какую-то черную массу. 
      Любопытство, преодолевшее опасение и предосторожность, направило Роберта ближе к подрагивающей, копошащейся смеси, неясные черты которой не позволяли определить, что это. 
      Покрутив линзы фонаря, он настроил максимальную фокусировку на одной точке и с уверенностью направил свет на черную тучу, дабы навсегда развеять тайну, которую укрывала тьма. 
      В одно мгновенье чернильная масса распалась на сонмы частей, каждая из которых была наделена парой красных, светящихся точек.  С низким писком, слившимся в один звуковой поток, они хаотичным руслом ринулись в сторону Роберта. 
      Испуганно вскрикнув, он выронил из рук фонарик и, вскинув руку, выстрелил.  Грохот пистолета оглушил и на время дезориентировал его в пространстве. 
      Фонарь прочертил несколько ярких, обрывистых следов в воздухе и, упав, последний раз отразился о поверхность лужи, перед тем как его навсегда поглотила непроницаемая тьма. 
      Роберт рухнул на колени, закрывая уши руками.  Стальной, вибрирующий звон, казалось, проникал в самые потаенные уголки сознания, заглушая остальные нервные импульсы. 
      Летучие мыши.  Это были всего лишь летучие мыши.  Из-за этих гребаных тварей он лишился последнего источника света. 
     -Твою мать!- заорал он в пустоту подземного зева. - Чтоб вы сдохли! И весь ваш гребаный род сдох! И все ваши братья мыши тоже сдохли!- связки готовы были порваться, но, несмотря на это, голос доходил до него слабым эхом. 
      Стая тем временем ринулась к выходу из пещеры. 
      Все еще слыша вибрирующее эхо, Роберт попытался привести нервы в порядок, но дрожащие руки выронили пистолет.  К своему удивлению, он даже не разобрал звука ударяющейся стали о каменистое дно.  Его воображение лишь сымитировало это волнообразно распространяющееся колебательное движение материальных частиц с целью обмануть сознание. 
      Возможно, пистолет упал во что-то мягкое и приглушенный звук утонул в эхе выстрела, разносящегося в голове.  Но что мягкое может быть в пещере? Мох? Земля? Или глубокая лужа, которая с тихим бульканьем утащила на дно оружие. 
      -Возьми себя в руки, чертов кретин! Ты расклеился, как плаксивая баба! Неужели тебе самому не противно?- какая-то часть здравого смысла Роберта понадеялась, что самоунижение вызовет ярый протест самолюбия, которое в конечном итоге перерастет в храбрость. - Или ты испугался темноты? А может тебе просто не нужны эти деньги?. .  О, отлично, тогда пойди и сдайся полиции!
      Нет, темнота его определенно не пугала.  Возможно, только приводила в заблуждение и замешательство.  Чего он на самом деле боялся, так это разъяренной своры копов, которая гоняется за ним по всему городу.  И если они каким-то образом смогут напасть на его след и прийти в пещеру, то без фонарика он далеко не уйдет…
      Точно! Фонарик! Роберта осенила замечательная идея: а что, если при падении просто сработала кнопка выключения или отлетела крышка, удерживающая в корпусе элементы питания, и подача электрического тока прекратилась?
      Вдохновленный открывшейся перспективой, Роберт принялся судорожно изучать влажную, шершавую поверхность, положившись на осязание своих ладоней.  Но в каком месте – хотя бы приблизительно - упал фонарик? И вообще, возможно ли ориентироваться в кромешной темноте, где бесконечное эхо падающих капель заводит в тупик сенсуальную систему? По-видимому да, раз он решил отыскать единственный источник света. 
      Последний образ, подобно фотографии, отчетливо запечатлевшийся в памяти Роберта, оказался луч света, извивающийся в предсмертной судороге.  Эта своеобразная карта пещеры, неожиданно всплывшая в сознании и наложенная на реальность, позволила с максимально возможной точностью представить пространство, каким оно было еще несколько минут назад, что и дало ему возможность определить свое дальнейшее направление. 
      Нежная кожа ладоней то с хлюпающим звуком утопала в вязкой жидкости, то до жгучей боли врезалась в испещренную рубцами и зазубринами поверхность.  Но Роберт, находящийся на грани паники, не замечал однообразные раздражители, настроив нервную систему лишь на принятие сигналов о предметах, которые хотя бы отдаленно могли напомнить цель его поисков.