Перед глазами мигает короткая красная полоска.  Ага, это отдых! Воздуха осталось на несколько минут.  Остановиться, баллон на почву, штуцер, клапан.  Руки делают всё сами, а я, кажется, в это время сплю.  Сколько я проспал сидя на коленках не знаю.  Просыпаюсь бодрым и полным сил.  Что-то сигналит дисплей. . .  как не полная заправка? Похоже, я заправляюсь уже не первый раз, а про предыдущие просто забыл.  Ничего, и несколько часов жизни тоже не плохо. 
     
     Поднимаю баллон, пристраиваю его на лямки и. . .  бросаю.  Он пуст, зачем его тащить.  Глупо радуюсь такому облегчению.  Машинально подтягиваю лямки и вперёд, тень должна быть впереди! Скоро, или не скоро, впереди оказывается крутой подъём.  То, что мне нужно! Взбираюсь на гору, силы быстро улетучиваются.  Где-нибудь, тут в тенёчке и заляжем.  Ползу на четвереньках.  Вершина. 
     
     Опа! В наушниках ясно и чётко разговаривают, правда не по-русски, но это не важно: главное рация наткнулась на действующий канал.  Что-то ору по-русски и, надеюсь, по-английски.  В ответ встревожено, вроде, на фарси или турецком, потом на ломанном русском:
     - Кто вы, что случается?
     Что-то объясняю, что говорю, точно не помню.  В ответ:
     - Держитесь, мы вызывали ваш База, они уже летают! – И через мгновение уже без всякого акцента:
     - Серёжа, мы пеленгуем твою аварийку, слышишь меня?
     - Это Василий Кондратенко, Сергей тоже со мной, ему нужен врач.  У него перелом голени, я вколол ему летаргин. 
     - Ты как себя чувствуешь, Вася? Как ты сюда попал? – озабоченный голос сержанта.  Я отвечаю:
     - Отлично, гсдин сержант! Пришёл. . .  – И наверно теряю сознание. 
     
     
     Пришёл в себя я только через несколько дней в санчасти училища на Земле.  Надо мной склонилась улыбающаяся Серёжина физия и спросила:
     - Живой, скелетина?
     - Чего это я, скелетина? – спросил я и попытался приподняться.  Поверхностный осмотр своего тела заставил меня согласиться с этим определением.  Похоже, у меня в организме не осталось ни капли жира.  Из обеих моих рук торчали иголки систем. 
     - А ты то, как? Ходить будешь? Или, только под себя?
     - Уже хожу, вовремя ты меня вытащил.  Врач сказал, ещё чуть-чуть и началась бы гангрена, – Серёга продемонстрировал ногу в аппарате Елизарова – Сначала хотели комиссовать, но мы с сержантом упросили главврача.  Сержант особенно напирал, дескать, столько денег на меня потрачено, лучше уж пускай хромой пилот получится, чем хромой подметала.  А тебя, мне писарь шепнул, представили к медали «За спасение в космосе». 
     Мы посмеялись, и я вспомнил про базу репторов и про свой трофей, машинально пощупал грудь – медаль, а скорее медальон, был на месте под больничной пижамкой, рядом с жетоном. 
     
     - Слушай, Серый, а я ничего тут не рассказывал?
     - Чего ты только не рассказывал в бреду, какие-то пришельцы и динозавры за тобой гонялись, заслушаешься!
     - Серёжа, ты не обижайся, я тебе позже всё подробно расскажу, а теперь позови мне генерала. 
     - Вась, ты головой не сильно стукался? Так-таки, и сразу тебе генерала?
     - Ну… да.  Генерала сразу, это очень круто, сержанта позови. 
     Серёжа покачал в сомнении головой и уковылял на костылях. 
     Сначала вместо сержанта или генерала пришла медсестра, а сразу за ней и жизнерадостный молодой доктор.  Он долго расспрашивал меня о самочувствии, мял живот и мышцы, и в ответ на мои настойчивые просьбы вытащил иголки и разрешил вставать.  Так что, с сержантом я встретился уже по дороге из туалета, когда шёл в палату, придерживаясь за стеночку.  С ним был и Сергей.  Я посмотрел ему в глаза, он понимающе кивнул и оставил нас одних. 
     
     Сержант смотрел на меня как на выходца с того света и молчал, что было ему не свойственно.  Пришлось начать первым:
     - Господин сержант, а нам с Сергеем зачёт засчитали?
     - Вы только затем меня и вызвали, господин курсант? Ради этого вызова я бросил группу в классе, только чтобы навестить умирающего Они там якобы самоподготовкой занимаются, а на самом деле бездельничают и в игрушки режутся.  А я тут с вами треплюсь! Но если вы ещё не умираете, то разрешите мне удалиться к закреплённой группе?
     Таким сержант мне нравился больше, таким он был привычнее, что ли?
     
     - Нет, не разрешаю, господин сержант-наставник! – ответил я, а сержант выпучил свои глаза и стал набирать воздух.  – У меня есть важное сообщение для руководства и мне нужен ваш совет. 
     Воздух из лёгких сержанта вышел почти беззвучно, и я вкратце рассказал ему всё.  Только про медальон не упомянул. 
     - А вы уверены, курсант Кондратенко, что это всё вам не привиделось в бреду?
     - Более чем, господин сержант! Посмотрите снимки в памяти моего «Доспеха» и решите сами. 
     На следующий день сержант пришёл вместе с генералом. . . 
     
     - Сынок, ты сам-то понимаешь, что ты обнаружил? – спросил на прощанье генерал, выходя из палаты с листком бумаги, на котором я изобразил план местности с лестницей и входом в базу репторов, и отдельно примерный план базы. 
     - Так точно! – ответил я по уставу ему вслед. 
     Хотя, конечно я этого точно не знал, но в армии положено отвечать именно так. 
     А через несколько минут нас с Серёгой арестовали.  Просто зашли в палату два незнакомых офицера и приказали собираться.  Я запротестовал:
     - А Серёгу-то за что? Он ничего не знает!
     - Чего я не знаю, Вась?
     
     Однако, один офицер пресёк разговоры: «Молчать!», а второй помог Серёге накинуть шинель.  В коридоре никого не было, только выглянула из дежурки медсестра, но ничего не сказала, как будто это обычное дело – пациентов арестовывают. 
     Нам не одевали наручников, зачем? Один на костылях, а другого от ветра шатает.  Посадили в генеральскую машину, а не в какой-нибудь воронок.