Только под конец речи сержанта я обнаружил себя стоящим на кочковатой, покрытой валунами равнине, на которой были свалены в беспорядке все жизненно важные для меня причиндалы. 
     В заключение напутствия сержант помахал рукой, развернулся и несколькими прыжками достиг распахнутой аппарели. 
     «Трогай!» прозвучало в эфире, и я, опомнившись, перемахнул через трубу шлюзового отсека и залёг за ней. 
     Всё же, вдалбливаемые нам три года рефлексы сделали своё дело: какой ни маломощный двигатель у «Пенала», но вылетевший из-под дюз камешек запросто может повредить скафандр.  Даже рикошетом, но в моём случае камням не от чего было рикошетить: ближайшие скалы находились метрах в пятистах. 
     
     Почва затряслась, несколько этих бедовых камешков щёлкнуло по трубе шлюза, а поскольку я к ней прижался, я это услышал.  Затем вибрации прекратились, я поднял голову и увидел в стороне парящий на струях пара «Пенал».  Он набирал скорость, и я на всякий случай отметил по местным предметам направление.  Оно было перпендикулярно направлению на солнце и я пришёл к выводу, что скорее всего нас высаживают на прямой, или скорее на широкой дуге, чтобы каждая точка высадки была примерно на одном расстоянии от Базы.  Что ж, логично!
     Я поднялся и приступил к обустройству «аварийного лагеря».  Первым делом оттащил на ровную поверхность и подальше от прочих вещей ящик с зародышем биотеха.  Вынимать его не требовалось, достаточно было открыть крышку, сорвать плёнку с бурого содержимого и ударить прикреплённым к крышке с внутренней стороны молоточком по выступающему в центре из массы штоку.  Этот удар разбивает внутреннюю стеклянную капсулу с жидким активатором.  Затем крышку следовало закрыть, снять пломбу и открыть панель электронного управления.  Что я и сделал, попутно хозяйственно прибрав молоточек в боковой карман. 
     Под крышкой оказался маленький дисплей и наборная панель.  Ничего нового, сто раз уже отработано на тренажёрах, сначала в классах, потом на природе в пустыне, потом в скафандрах.  Нажать любую кнопку – дисплей оживает, требует ввести код активации.  Вот он код вместе с краткой инструкцией крупными буквами на русском и английском запечатлён на крышке.  Набираем код и жмём ввод.  Почему не пищит? Прошлый раз пищало! Не прошлый – балда – а позапрошлый: тут воздуха нет! На дисплее: «Код принят, идёт активация» и далее:
     «За ходом активации вы можете следить визуально – 1. 
     Получать акустическую информацию – 2
     Получать акустическую информацию по радиоканалу – 3»
     Ходить мне сюда будет некогда, воздуха тут нет, значит, жмём тройку.  Есть.  Дисплей пишет: «Установите частоту» На рации в скафандре установлен 16-й канал, значит, это будет частота. . .  э. . .  Какая же? Не помню. . .  Да можно же рацию перевести в режим индикации частоты! Несколько нажатий вслепую на нагрудном щитке и на внутришлемном дисплее загорается искомое.  Копирую на клавиатуре биомеха, частоту и в наушниках слышится механический голос: «Частота установлена.  Если вы слышите это сообщение, нажмите любую кнопку».  Нажимаю «любую» кнопку и процессор любезно информирует меня об установлении односторонней радиосвязи. 
     «Теперь произведите химическую активацию» – требует процессор.  Да я же уже произвёл! Процессор настаивает, а затем, замолкнув на полуслове, сообщает мне, что химическая активация успешно произведена.  Спасибо, дорогой, что бы я без твоей информации делал?
     
     Теперь нужно заняться установкой «аварийного» передатчика.  Скорее всего, это просто муляж, ведь прав сержант, авария у меня не настоящая и аварийный канал не стоит глушить, да ещё двадцатью передатчиками по числу курсантов, но может он и излучает на какой-нибудь частоте как радиомаяк в знак того, что я не сижу без дела.  Да тут делов то! Достать из упаковки подсоединить антенну, нажать на клавишу.  Не нажимается, но это не беда, жать нужно сильнее, чтобы внутри сломалась специальная пластинка и кнопка зафиксировалась. 
     
     Есть! А что же светодиодик не мигает? Может, на солнце просто не видно? Точно, в тени скафандра, поднеся передатчик прямо к лицу, а точнее к забралу я увидел, что зелёный светодиодик всё же мигает.  Значит, всё в порядке, нужно теперь установить передатчик на кочку, на солнышко.  Ему оно не вредно, он весь снаружи из солнечных батарей состоит.  А внутри ещё и изотопная батарея имеется.  На случай ночной аварии, так сказать.  Потом на «юрту» переставлю.  Нет, лучше на ту ближайшую горочку отнесу попозже: чем выше передатчик, тем дальше его слышно, утверждает наставление по радиоделу и я с ним согласен. 
     
     Так, и биомех зашевелился, из-под ящика полезли тонкие щупальца, прямо как в фильме ужасов.  Но они мирные, просто грунт анализируют на наличие полезных для строительства веществ.  Всё равно, лучше держаться от них подальше.  Что-то процессор не предупреждает об опасности, ан нет, проснулся: «Отойдите на безопасное расстояние, не создавайте помех работе». 
     Больно надо! Работай на здоровье!
     
     Делать мне пока биомех не закончит работу совершенно нечего, а слоняться вокруг него и наблюдать строительство «юрты» совершенно не хочется: и видел такое уже сто раз и воротит меня от этого зрелища – какое-то оно тошнотворное, чуждое для человека.  В распухающей массе ворочаются какие-то неаппетитные штуковины, те же щупальца, то толстые, то тонкие, набухают пузыри, и лопаются, источая разноцветные жидкости. . .  Бррр! Конечно, умом я понимаю, что «юрта» вещь отличная и спасла множество жизней.  Вдобавок, когда в её стенках прекращается двигательная активность, и она становится гладкой внутри и снаружи и начинает понемногу твердеть, я к ней начинаю относиться совершенно спокойно – домик и домик! Но сейчас, пока она раскалена и шевелится, меня к ней не тянет.  Подсознательно всё кажется, что ухватит она меня своим огненным щупальцем, подтащит упирающегося и давящегося криком и со спокойствием насекомого пожрёт и утилизирует, разберёт на атомы и встроит меня вместе со скафандром в свою стенку, так что и следов не останется!
     
     Ну и нафантазировал! Пойду-ка я лучше схожу к скалам, заодно и передатчик установлю повыше.  Да и поищу что-нибудь интересное, вдруг, как Браун лёд найду! Часа три у меня точно есть, раньше биомех не справится.  Взял кирку и пошёл. 
     Пока я ковылял к этим скалам специфической лунной походкой, биомех с раздражающей пунктуальностью каждые пять минут информировал меня по радио о ходе процесса и о предполагаемом времени его окончания.  Становилось всё теплее, и я добавил производительность кондиционера «Доспеха», хотя он должен был, по идее, сделать это самостоятельно. 
     
     Скальный кряж начался россыпью валунов, сначала я обходил их стороной, а потом, когда их стало слишком много, пришлось скакать уже по этим камням, оторвавшимся и скатившимся с вершины миллионы лет назад.  Или вчера – отличить невозможно. 
     Скала оказалась не очень высокой и крутой и я, цепляясь, где киркой, где руками, довольно легко забрался на вершину. 
     Отсюда оказалось, что это не собственно скала, а начало уходящего за близкий горизонт плоскогорья и я стою на самом его краю.  Обернувшись, я разглядел местами прерывающуюся цепочку своих следов, ведущую к лагерю, и сам лагерь в виде кучки ящиков и двухметровой трубы шлюза.  Прочий пейзаж, как и большинство других лунных пейзажей, был ничем не примечателен и нагонял откровенную тоску своей дикостью и безжизненностью.