- Все в порядке, все пройдет…
      Вдруг мне показалось, что время повернулось вспять и бабуля вновь успокаивает меня, как тогда, после смерти отца.  Я открыла заплаканные глаза и увидела перед собой симпатичное бородатое лицо, полное сочувствия.  Сильные руки подняли меня и усадили на мотоцикл.  Я услышала шум мотора, и мы унеслись в ночь. 
     
      Его звали Сергеем.  Но в кругу байкеров, к которым он принадлежал, его все называли Бродяга.  Это прозвище полностью характеризовало его образ жизни – он не имел постоянного жилья, занимался тем, что мотался по городам, от одних знакомых к другим, брался за любую работу, чтобы добыть немного денег на еду и бензин и отправлялся дальше.  В его привычки не входило подбирать плачущих полуголых девушек на дороге, но, как он сам потом говорил, будто какая-то неведомая сила заставила его остановиться и заговорить со мной.  Бродяга был одиноким, таким же одиноким, как и я и это сблизило нас.  В ту ночь он отвез меня в гараж к своим друзьям, которые дали мне одежду и еду.  Он ни о чем меня не расспрашивал, а просто сказал, что я могу оставаться здесь сколько захочу.  У меня не было ни дома, ни денег, ни документов и я не знала, как буду жить дальше.  Опять мне приходилось начинать все с начала.  Но меня никак не отпускало ощущение, что в ту ночь случилось нечто большее, чем смерть бабули и пожар в доме.  Нечто необъяснимое, как и странные слова бабули перед смертью.  Я все-таки рассказала Бродяге немного о себе, конечно, многое утаив, например, сумасшествие матери, репутацию бабули и ее предсмертные слова.  Не могла ему полностью довериться, хотя мне и казалось, что мы знакомы не несколько часов, а очень, очень давно.  Он также рассказывал мне о своей жизни, но я его почти не слушала, поглощенная своими проблемами.  Меня удивило, что Бродяга даже и не пытался ко мне приставать: мало ли что можно подумать о девушке, сидящей ночью полураздетой на дороге, но он, кажется, искренне сочувствовал мне и хотел помочь.  На утро следующего дня, я попросила его отвезти меня на место пожара. 
     
      От дома ничего не осталось.  Только почерневший каменный фундамент да пара одиноко торчащих обгорелых досок.  Это было и не удивительно, так как дом был полностью деревянным и огонь легко уничтожил его. 
      Вокруг руин стояло несколько милицейских машин.  Пожарники уже уехали, хотя в их приезде и не было особой необходимости: домик был расположен далеко от города и пока они приехали, то уже тушить было нечего.  Милиционеры разбрелись вокруг обгорелых останков, того, что некогда было моим домом, и осматривали остатки обгоревших вещей и мебели.  Я заметила неподалеку небольшую кучу камней – это было то, что осталось от моего любимого камина, у которого мы так любили с бабулей посидеть по вечерам, разговаривая обо всем на свете.  На глаза снова навернулись слезы.  Бродяга обнял меня за плечи и прижал к себе. 
     - Вы – Романова Анна Владимировна? – ко мне подошел высокий тощий человек в очках.  Очки еле держались на его тонком носу, и он постоянно поправлял их рукой. 
     - Да, - растерянно ответила я, осмотревшись по сторонам, будто он обращался к кому-то другому, стоящему у меня за спиной.  Но рядом был лишь Бродяга, который лениво оперся на свой мотоцикл. 
     - Я – адвокат вашей бабушки и мне нужно поговорить с вами.  Желательно наедине.  – При этом он выразительно посмотрел на Бродягу и опять поправил свои очки. 
     - Адвокат? – я была ошеломлена, так как никогда не слышала от бабули ни про какого адвоката.  Хотя я почти и не знала о ее жизни до моего приезда, если не сказать, что вообще ничего не знала. 
     - Давайте отойдем в сторону, - адвокат жестом показал на стоящий рядом автомобиль.  Бродяга нервно вздрогнул. 
     - Все в порядке,- улыбнулась ему я, сама удивляясь своему спокойствию.  Вид обгоревших обломков угнетал меня. 
     - Эксперты сказали, что это был несчастный случай, - начал адвокат, когда мы отошли к его машине.  – Тело вашей бабушки так и не было обнаружено.  – Он сделал паузу, видно ожидая от меня какой-то реакции.  Но я совершенно спокойно смотрела ему в глаза.  Он отвел взгляд, будто смутившись и снова поправив очки, продолжил: - Молния ударила в крышу, что стало причиной замыкания в электропроводке и явилось причиной возгорания.  – Адвокат говорил ровным и бесстрастным голосом, как робот.  – Но я не об этом хотел поговорить с вами.  Все подробности о пожаре вы можете узнать из милицейского отчета или отчета пожарных.  Дело в том, что ваша бабушка оставила завещание.  – Снова выразительная пауза и осторожный взгляд.  – Завтра в полдень оно будет оглашено.  – Он достал из машины тонкую папку и извлек из нее изящную визитную карточку.  – Вот адрес моего офиса.  Жду вас завтра около полудня.  Я так понимаю, что вы единственный наследник вашей бабушки.  – Опять эта раздражительная пауза, сопровождаемая таким же раздражительным жестом – поправлением очков.  – Ваша мать… Как мне стало известно, в данный момент она находится в психиатрической лечебнице и …
     - Меня совершенно не волнует, где находиться моя мать и жива ли она вообще! – вдруг взорвалась я, но тут же постаралась взять себя в руки и заговорила спокойнее.  – Я не навещаю ее.  Мы не виделись уже почти 8 лет. 
     - Понятно.  – Адвокат вновь сделал свою любимую паузу и (в который раз!) поправил очки.  – Вы сможете добраться до города?
     - Да, - ответила я и непроизвольно взглянула на Бродягу, который нервно барабанил пальцами по рулю своего мотоцикла.  Было видно, что зрелище пожарища негативно действует и на него. 
     - Ну, так вы приедете? – Впервые в его невозмутимом голосе проскользнуло нетерпение, и я даже почему-то обрадовалась, хоть какому – то проявлению эмоций.  Адвокат выжидающе смотрел на меня. 
     - Да, да, конечно, - рассеянно ответила я. 
     - До завтра.  – Адвокат закрыл свою тонкую папку и уже собирался садиться в свой автомобиль, поправив на прощание свои очки, как вдруг что-то вспомнил и снова повернулся ко мне.