Лесенька радостно гоняла по загону кур.  Милочка, старшая сестра, стояла около забора и оглядывалась на счастливые фигуры гуляющих по деревенской улице.  Шел Милочке двенадцатый годок, и была она ещё мала для гуляний, поэтому и не пускала её мачеха со двора. 
     
      - А я не маленькая! - упрямо буркнула Милочка, тряхнув лентами в голове и прижав кулачки к своей ещё плоской груди.  Ещё немного постояв, она поправила на себе рубашку и пошла в дом. 
     
      - Милочка, - Лесенька радостно вбежала в сени и вскарабкалась сестрёнке на колени.  Был Лесеньке только пятый год, таких даже грамоте ещё не начинали учить.  И была она мала, зато подвижна, постоянно носилась по двору, норовила кому-нибудь помочь.  Ночью они спали рядом, на широком сундуке у печки.  Мачеха с отцом занимали единственную кровать, которая стояла отдельно в избе, за тонкой дощатой перегородкой, срубленной отцом. 
     
      Мелкая, сверкая чёрными подвижными глазами, воткнула сестре в косу длинное чёрное петушиное перо.  Странные были эти глаза, чёрные-чёрные на тёмном от загара лице, окаймлённом светлыми пушистыми волосами.  Тихие, бездонные, когда мелкая только-только открывала их ото сна, и озорные, живые, когда Лесенька играла с сестрой. 
     
      Мелкую Милочка не очень любила.  Матушку свою он почти не помнила, та была памятна ей только по её снам, добрым, ласковым, но это был образ, а сказать какие у мамы были глаза, она не могла.  Знала только, что очень добрые и ласковые.  Лесенька же, как ей казалось, была любимицей отца.  Тот часто в шутку шугал непоседливую девчонку, но при этом смеялся, ласково трепал её по светленьким волосёнкам.  Но Милочку он почти не замечал, вспоминал о ней только, когда та чем-то провинилась.  До того, как в доме появилась мачеха, он ещё и побивал её, но мачеха падчерицу приласкала и больше в обиду никому не давала. 
     
      - У-у!! Тварь! - закричал тогда отец, когда Милочка, поднося новой матери расписную чашку с молоком, уронила её на твёрдый, как камень, земляной пол, а та разлетелась на три некрасивых черепка.  Даже замахнулся и ударил ей по голове.  Мачеха сначала дико смотрела на мужа, потом кинулась к падчерице, прижала её к уже тогда округлившемуся животу и крикнула мужу дурным голосом:
     
      - Только тронь! Убью, дурак!
     
      С тех пор он только цедил что-то через зубы, иногда замахивался, а потом тоже ласкать начал.  Но не было у девочки к нему какого-либо чувства, кроме привычки, что отец есть.  Но к мачехе Милочка привязалась страшной ревнивой любовью.  Много раз она твердила себе, что нехорошо любить мачеху - всякий знает, что они падчериц не любят, недаром об этом в сказках есть, но ничего поделать с собой не могла. . . 
     
      - Здорово! - заверещала Лесенька, спрыгнув на пол, глянула на сестру и прыснула в розовенький кулачок. 
     
      - Чего? - обиделась Милочка, ещё раз поправив на себе рубашонку.  Но Лесенька сделала на лице уморительно-взрослое выражение и, подражая матери, прошлась к столу, там не удержалась и показала сестрёнке язык.  Милочка вспыхнула, кинулась за мелкой.  Та шустро убегала, потом, откинув цветастую занавеску, влетела в огороженную половину и кинулась на родительскую кровать.  Милочка прыгнула за ней, лишь мелькнули в воздухе пыльные пятки.  Мелкая обида на сестру у неё уже прошла, она даже дала сестре схватить ей руки и притворно застонала, прося у Лесеньки пощады.  Та счастливо захохотала, отпустила сестру и легла рядом, прижавшись к ней тёплым мягким бочком.  Но долго пролежать он не могла, тотчас же заворочалась, вытащила из сестриной косы перо, пожевала конец.  Милочка, помня наказ матери, перо отобрала и швырнула на пол.  Мелкая надулась, показала ей язык и тотчас же со смехом повалилась на спину.  Милочка улыбнулась и тоже легла, прижавшись к прохладному колючему одеялу. 
     
      Матушка с отцом с праздника пришли немного раньше, чем обычно приходили с поля.  Мать споро накрыла на стол, растолкала заснувших дочек.  Лесенька кинулась к отцу, залезла рядом с ним на лавку и начала умильно подражать его нетерпеливому стучанию ложкой по столу.  Отец расхохотался, широко раскрывая рот с недостающими слева двумя зубами - следы буйной молодости, когда он не раз ходил с другими молодцами стенку на стенку.  Лесенька обиженно выпятила нижнюю губку и сложила ручки на груди.  Отец, отсмеявшись, вытащил ей из кармана белёсый пряник с цветами, липкий и пахучий.  Мелкая радостно ухватила его обеими руками, понюхала и кинулась с визгом к сестре.  Милочка тоскливо улыбнулась, кивнула бессмысленно и поплелась к столу. 
     
      - Милка, а ты что не весёлая? - гаркнул отец, проведя огромной тёмной ладонью по волосам старшенькой.  Та не вздрогнула, как когда-то раньше, просто с интересом посмотрела на отца.  Тот сощурился так, что его светлые глаза превратились в две узенькие щелочки. 
     
      - Совсем ты взрослая, - он посадил её радом с собой, - Мать твоя годика на два старше была, когда нас женили. . .  Скоро и к тебе свататься начнут, а , мать?
     
      Мачеха, гремевшая мисками, только коротко оглянулась, улыбнулась тепло и снова отвернулась к печке.  Милочка поразилась её перемене.  Казалось, только что она была в нарядной юбке, а теперь на ней уже будничная рубаха да передник. . .  Сама она долго возилась с переодеванием, особенно не нравились ей праздничные юбки, в которых она постоянно путалась. . .  Лесенька тотчас же влезла рядом на лавку, начала грызть пряник.  Немного подумав, сластёна щедро отломила уголок пряника, выковырнула медовую начинку и протянула сестре.  Милочка осторожно взяла и съела, не заметив вкуса.  Отец тем временем рылся за пазухой, побледнел даже. 
     
      - Неужто потерял. . .  - из кармана он всё же выудил нитку цветных бус с налипшими крошками от пряника.