Движение всегда лучше бездействия.  Отец и Мать отправились в дальнее странствие, на поиски того, кто смог бы им помочь в исполнении их мечты.  Вместо себя они оставили нескольких детей Ночи, которым доверяли, чтобы те поддерживали порядок в племени.  Ни время, ни расстояния, ни какие другие трудности пути для них не существовали.  Они обошли все известные земли и часть еще неизведанных.  Отчаянья, равно как и спешки, не было, да и не могло быть в их сердцах.  Они двигались уверенно и неотвратимо, как древние силы стихий, как само время.  И сами похожи были на древние изваяния богов. 
     Миновало много лет, они бродили неприкаянными призраками без сна и отдыха, порождая на своем пути легенды и новые культы.  Люди всё же тосковали по покинувшим их древним богам.  А в том, что они боги сомневаться никому не приходилось.  Их сила и неуязвимость, мудрость и отстранённость говорили красноречивее любых слов. 
     И вот одним летним вечером, когда покой так незыблемо обманчив в зарождающихся сумерках, они вышли на поляну, которая напомнила им нечто столь далёкое, почти нереальное.  Что-то такое охватило их сердца, чего нельзя ни увидеть, ни определить, какая-то безусловная уверенность.  Уверенность в том, что они вернулись домой. 
     Это была та самая поляна, которой чудесным образом не коснулось время… из тьмы веков вставали с четырех сторон призраки фигур.  Древние исполины, могущественные боги не знающие жалости, они стояли на поляне, где свершилось их второе рождение, и где двое людей принесли себя когда-то давно в жертву Тьме. 
     Неожиданно охрипшим голосом, он вдруг произнес Имя.  Она встала рядом со своим вождем, как будто это был бой. 
     Когда последний луч коснулся верхушек деревьев, в лесу поднялся шорох, хотя ветра не было и в помине.  Тогда с западной стороны пришел человек…
     Он просто стоял и смотрел, покой на его лице напоминал маску.  Усмешка более не кривила его губ. 
     - Зачем вам это? У вас есть целый мир, и давно уже вы свободны от проклятья, - голос доносился как будто издалека. 
     - У нас нет ничего, что было бы дорого нам в этом мире, - женщина бесстрашно смотрела в глаза тому, кто когда-то стал ее господином.  Она больше не боялась его, потому что он уже не был хозяином, стал воспоминанием, тенью. 
     - Мы стары и одиноки, не смотря на то, что становимся с каждым годом крепче, - мужчина тоже не опустил глаз – у нас нет никого, кому мы были бы нужны. 
     Бог продолжал смотреть на своих слуг, свои творения… своих детей. 
     - Должен сказать, что пустынный колдун рассказал вам не всю правду.  Он не упомянул о том, что стало с мудрецом, оживившим статую. 
     Велет и Слава смотрели на него, не выражая никаких чувств, они лишь сильнее сжали кулаки и плотнее прижались друг к другу.  Не как напуганные дети, скорее пара закаленных воинов, во многих схватках ставших единым организмом. 
     Бог вздохнул.  Он решительным шагом подошел к своим творениям и сел на замшелый валун в паре шагов от них.  Вампиры переглянулись и уселись на траву прямо там, где стояли.  Настороженно, плечом к плечу.  Разговор обещал быть долгим.  Когда бог продолжил говорить, в его голосе была печаль. 
     - Колдун был одним из древних бессмертных, большинство которых в мудрости своей, прозрев будущее, ушли за грань, чтобы не видеть вырождения собственных детей.  И гибели от их рук всего, что создали предки своим вдохновением.  Немногие остались и пытались защитить свой мир, охранить детей от ошибок.  Но тщетно.  Дети не слушали своих защитников, они шли собственным путем. 
     - Ты…, - одними губами выдохнула Слава. 
     - Да.  И я.  Ведь вы были моими помощниками, моими руками и глазами.  И нас тоже постигла неудача.  Как и моих братьев с их творениями.  Мы не сразу заметили, что наши творения с каждым разом получаются всё мелочней и слабей.  Мы поздно поняли, что забираем энергию из окружающего мира, и он от этого слабеет.  Потому и племя человеческое мельчает и слабеет, становится трусливым и жалким, снова возвращаясь к своей изначальной форме.  Точнее, бесформенности, не осененной божественностью.  Эта божественность есть ничто иное, как способность к разрушению и созиданию, древняя энергия, что держит мир в его пределах, не давая расползтись гнильём. 
     Эта поляна, вне времени и пространства, поглощала особые способности вампиров, их глаза давно отвыкли, что может быть так темно.  И поэтому никто, кроме звезд, не разглядел, что на одно мгновение на лице древнего страшного бога мелькнула совершенно человеческая боль. 
     Помолчав, он продолжил свой рассказ. 
     - Так вот один из моих братьев решил создать абсолютно новое существо, не подвластное времени и страстям, сотканное из крови земли и оживленное древней силой первородного огня.  Он хотел, чтобы его творение вечно стояло на страже мира и не давало людям его разрушать.  Сначала так и было, дитя во всём было послушно и подобно своему создателю.  А потом случилось что-то, чего мы не знаем, и творение убило своего создателя.  Это было для всех нас страшным ударом.  Но страшнее было то, что статуя поглотила его дух и стала ещё сильней.  И самое неприятное, что она сбежала, начав охотиться на нас, бессмертных.  Мы впервые за многие столетия были близки к панике, ведь с каждым новым убийством существо становилось еще сильней. 
     И тогда Лис, прародитель мудрецов, призвал из небытия свой специальный отряд, который был создан на заре времён для борьбы с созданиями Хаоса - первыми творениями на земле, злобными и жестокими тварями, не несущими в себе искры разума.  Никто не знает, что это был за отряд, потому как и мы не всеведущи.  А Лис, отец обмана, умеет хранить свои секреты.  Так или иначе, но статуя была разрушена.  И никто из нас не пытался более повторять подобных ошибок.  И теперь вы хотите создать подобное существо ради собственной прихоти…
     - А почему он убил своего создателя?
     - Говорят, колдун сделал что-то такое, что создание восприняло как угрозу всему миру, и убило его.