По нему ползало множество белых червей, подобных тем, что обитают в разлагающейся плоти.  Скользкие, полупрозрачные существа извивались между пальцев, словно наслаждаясь вкусом моей крови.  Я чувствовал их маленькие, сокращающиеся тела и слышал мерзкое шлепанье, с которым они передвигались по мне.  Преодолев приступ паники, я в бешенстве раскрутил кран и подставил раненную руку под холодную струю.  Извиваясь немысленным образом, черви, уже приобретшие розовый цвет, смешавшись с моей кровью, хватались за жизнь, забираясь выше по руке.  Я засунул руку по локоть в воду, пытаясь избавиться от них.  Я не мог преодолеть отвращение и скинуть червей здоровой рукой.  От одной мысли, чтобы взять чистыми пальцами хотя бы одну из этих тварей, меня посещал почти нестерпимый рвотный позыв.  В итоге, не удержавшись под потоком воды, все черви оказались в сливном отверстии. 
      Меня трясло как в лихорадке, я не мог избавиться от ощущения, что они до сих пор на мне.  Я даже не обращал внимания на жуткую боль руке.  По сравнению с прикосновениями этих омерзительных существ, она рождала лишь подобие сильного дискомфорта. 
      Наверно мне стоило подумать о том, чтобы направиться в больницу во избежание опасных последствий, но в тот момент мне было наплевать.  Что-то пытается завладеть мной, схватить в свои лапы и сожрать.  От этой мысли внутри бешено пульсировала кровь, уже наверняка зараженная паразитами. 
      Я обмотал руку бинтом, сохранившимся нетронутым в аптечке еще со времен моего неудавшегося брака.  Хотя, что значит удавшийся брак? Прожить вместе до глубокой старости и умереть в один день? Не думаю. 
      Не жалеть ни о чем, даже после развода, с благодарностью вспоминать прожитые дни.  Каждый день вдвоем проводить как последний… Вот, что я считаю удавшимся браком.  Пусть он продлился несколько месяцев, даже недель.  Главное вовремя понять, что продолжение бесполезно и расстаться не лютыми врагами, а родными, пусть даже далекими людьми.  Конечно это все не про меня.  До сих пор мне досадно, что я так и не смог полюбить по-настоящему, не смог создать настоящую семью; быть в окружении кучи детей и обожаемой жены.  Да, мне пятьдесят, и у меня нет детей, и причина ни в импотенции или бесплодии, просто я не хотел, а теперь уже поздно. 
      Но не в моем состоянии было разбираться в особенностях брачных отношений.  У меня выдалось скверное утро после не самой приятной ночи. 
      Я не какой-нибудь псих, чтобы просто так набрасываться на собственное отражение в зеркале.  Бесспорно, столкнувшись с пугающим и необъяснимым, любой бы повел себя неадекватно. 
      Однако не все в этот день предполагалось сплошным черным пятном. 
      Около семи вечера я ожидал визита своей давней знакомой, Дианы, с которой мы иногда проводили время за чашкой чая.  Диана младше меня на три года.  Она, единственный человек в моем окружении, не вызывающий у меня желания продемонстрировать свой цинизм.  На роль закадычной подруги она не тянула, но была интересным собеседником и умела давать советы не хуже квалифицированного психолога.  Хотя я редко нуждаюсь в чьих-либо советах и тем более нотациях, мне нравилось чуть-чуть приоткрывать ей свою душу, совсем немного, но даже этой маленькой части хватит для уяснения того, что я далеко не святой.  Чтобы понять это, не нужно быть оракулом или экстрасенсом, достаточно лишь перекинуться со мной парой слов.  Я ни в коем случае не грублю, но и не пытаюсь казаться лучше, чем я есть на самом деле.  Наверно, даже на смертном одре я не отвергну свою малопонятную сущность. 
      Диана пришла, когда мои электронные часы показывали одну минуту восьмого.  Такого было ее понимание нашей договоренности «после семи».  Но как я уже говорил, к ней мой цинизм не применим и поэтому я был только рад, что она выбрала самый ранний из возможных вариантов. 
     - Сегодня у нас особенный день! – воскликнула она, как только я открыл дверь. 
     - И что же в нем особенного?
     - Чай и печенье, от которого я полнею, отменяются.  У меня идея поинтересней. 
      В моем возрасте «поинтересней» скорее всего, означало прогулку по городу, игру в покер, максимум поход в кино на вечерний сеанс. 
     - Надеюсь, ты не потащишь меня на этот дурацкий фильм, от которого без ума твоя соседка?
     - Да ты действительно считаешь себя стариком, если видишь единственным доступным развлечением дешевую комедию! – не без иронии заметила она. 
     - Тогда, что у нас сегодня: карты, парк, прыжки с парашютом?
     - А что, неплохая идея насчет парашюта…
     - Я как раз мечтал переломать пару оставшихся целых костей, так что твоя затея вполне резонна. 
     - Идея была твоя, а я подумаю над ее реализацией. 
     - И над тем, как будешь оплачивать мое пребывание в больнице, учитывая то, что я хочу самую комфортабельную палату. 
     - Ну не будь таким пессимистом, все не так страшно.  Конечно, я предлагаю тебе не скучный просмотр в душном кинотеатре, но и не занятия экстремальным спортом. 
      ( Хочу добавить, что наши отношения с Дианой не имели интимного подтекста.  Нас связывало нечто вроде духовных уз, схожие моральные установки, принципы, позиции.  Она весьма интересовала меня, как здравомыслящий человек и состоявшаяся личность, но как женщина, объект желания, была безразлична.  Что касается самой Дианы, я часто видел в ее глазах заигрывающий ожидающий огонек, замечал намеки на флирт, и даже девичью кокетливость, но она слишком хорошо меня знала, чтобы строить далеко идущие планы). 
      Ее идея заключалась в посещении музея, находящегося в двух кварталах от моего дома, где как раз открылись залы с репродукциями знаменитых картин.  (Безумного восторга я не испытал, но это вполне годилось для разбавки моего скучного существования). 
     - Необходимо периодически прикасаться к высокому искусству, – прокомментировала она свое предложение. 
      Я был с ней вполне согласен: Да Винчи, Рафаэль, Тициан и другие классики - вне времени.  И даже адаптированные к современному восприятию, они ничуть не утратили свое величие, скорее напротив их духовная ценность возросла тысячекратно. 
     
     Как только мы вошли в здание музея, мною завладела его особая, почти торжественная обстановка.  Остатки утреннего кошмара испарились окончательно.  Я погрузился в атмосферу красоты, созданную духом бессмертных творений. 
     Мы прошли около десятка залов: индийский, греческий, китайский.  Авангард, импрессионизм, кубизм.  Барокко, готика, классицизм.  Архитектура, живопись, скульптура.  От древности до наших дней.  От эпохи Возрождения до современности. 
     Я всего лишь любитель, а не эксперт, но, тем не менее, могу отличить шедевр от дешевой мазни. 
     Диану не интересовало практически ничего, кроме живописи.