Шторм.  Моряки идут ко дну, будто картонные камни.  Ничего не случиться.  Месяцы без еды, уже ничего не присниться.  Я сбежал, чтобы упасть.  Чтобы большое никогда не заметить несбывшуюся боль.  Тапочки в метро ждут, как артефакты.  Я ещё не разу туда не спускался.  Люди-города, зеленый шторм краски, несчастные неологизмы. 
     Одинокий человек идет по улице.  Вокруг шумно.  Вечерний город живет своей жизнью. 
     На вымощенной булыжником улице много людей. 
     Среди толпы Одинокий человек замечает девушку без лица.  Её голова опущена вниз, длинные черные волосы ниспадают на плечи, будто мантия гоасина.  На глазах зреют язвы, рот зарос тонкой коркой пост-ожоговой ткани. 
     Одинокий человек проходит мимо. 
     «В толпе многие теряют лица». 
     Вечернее небо молча поглощает огни неоновых витрин. 
     Одинокий человек подходит к дороге и видит, что на капоте черной машины гордо восседает четырехногое существо.  Шайтан медленно шевелит многочисленными руками.  Четыре головы неустанно наблюдают за прохожими. 
     Одинокий человек ускоряет шаг и проваливается в темноту подворотни. 
     Вот-вот поднимется шторм – то Дагон в глотке океана громыхает своими сокровищами. 
     Одинокий человек устремляется во тьму.  Посреди мусора он видит неопрятно-одетого человека.  Человек задыхается и почти не видит что над ним склонился ужасный монстр с множеством срощенных женских тел.  Как кольца гусеницы они уходят в подвальное окно.  Оттуда эта тварь и выползла, оттуда и черпает животворящие капли боли. 
     Тварь закрывает себе глаза одной из многочисленных короткий рук.  Самые длинные прикрывают уродливую грудь. 
     Асфиксия. 
     «Мы редко бываем участливы к проблемам других людей, всё больше наблюдаем со стороны». 
     Одинокий человек удалился прочь, оставив безнадежную жертву наедине с мерзким соглядатаем. 
     Улица полна людей.  На небе уже появилась луна. 
     Одинокий человек открывает тяжелую дверь храма.  Затихающие звуки органа наполняют стены. 
     Вокруг распятия кружится рой саранчи.  Маленькие насекомые быстро парят в толщах воздуха, в то время как уродливое существо со сдвоенными головами пытается определить распятие в рамку.  Тисовые рейки не в силах ограничивать Бога, но тварь старается, вешая рамку то на руку, то на терновый венец. 
     Сзади к Одинокому человеку подходит старик, настолько дряхлый, что едва может стоять на ногах. 
     - Идём, я покажу тебе кое-что! – дребезжит старик и тянет Одинокого человека к витражу.  – Видишь! Там лежит труп ундины!
     - Действительно.  – Одинокий человек всматривается.  Сквозь вырванные доски в полу на него косится мутный глаз.  – Почему она всё ещё здесь?
     Старик изобразил в воздухе таинственный жест, старше, чем он сам. 
     - Не стой на пути.  Шторм не закончится никогда.  Они просто унесут её.  Правды-истины не существует – всё остальное есть суета-сует!
     Одинокий человек выходит к парку и садится на скамейку.  Вокруг благоухают маки. 
     Неожиданно дома вокруг со свистом падают, мостовые гниют, будто старые корабли. 
     Маски высыхают и падают на черную, как нефть, почву. 
     Люди исчезают в мутных водах быстротечной реки.  А Одинокий человек шепчет всего-навсего два слова:
     - Renovatur Integra. 
     Друиды – войны взялись за катаны.  Волны протянули мне свои руки.  Я исчезну, со мной уйдет вечность.  .