- Что значит не он?
      - Это память о нем.  Результат того, что все мы хотели видеть. 
      - Все мы?! А что хотел видеть он?
      - Он? – Зеленые глаза снова окинули меня взглядом.  – А что хочешь видеть ты?
     
      Какое-то время я молчал. 
     
      - Скорее чего не хочу видеть.  – Произнес я задумчиво. 
      - И чего же?
      - Картинки.  Я словно проживаю несколько минут вперед, а затем все возвращается. 
      - Чего же тебе не нравится? Ведь послушай тебя, ты видишь будущее. 
      - Будущее?! Послушать мня, я схожу с ума! Мое будущее это иллюзия.  Я не могу понять что вымысел, а что нет.  Даже сейчас, разговаривая с тобой я не могу знать реально ли это. 
      - Знакомая проблема.  – Улыбнулся мужчина.  – Не ты первый, не ты последний!
      - Что?
      - Ничего.  Для тебя уже слишком поздно. 
      - Поздно?
      - Я почти уже ничего не помню. 
      - Причем тут ты?
      - А ты знаешь много психотерапевтов, говорящих об этом?
      - Ты псих, а не врач!
      - Так вытащи меня отсюда и я стану врачом. 
     
      Нахлынувшая решительность заставила меня подойти к койке и начать расстегивать ремни. 
     
      - Ты хорошо подумал? – Спросил мужчина. 
      - А чего тут думать-то?
      - Не стоит пытаться их развязать.  Этим ты сделаешь хуже только себе. 
      - Хуже уже не сделаю. 
     
      Я сосредоточенно пытался вытащить руку из кожаной петли. 
     
      - Успокойся! – Строгий взгляд Николая смотрел на меня сверху вниз. 
      - Не успокоюсь! – Я изо всех сил дернул руку, но крепкий ремень от этого движения затянулся еще сильнее. 
     
      Обессиленный, я откинулся на подушку. 
     
      - Так-то лучше! – Николай похлопал меня по руке. 
      - Я не должен здесь быть! – С мольбой произнес я. 
      - И я тоже не должен. 
     
      На его морщинистом лице не было ни тени улыбки и сочувствия.  Сухой взгляд скользнул по белой двери.  Он поднялся и вышел.  Грязные стены угрожающе нависли с боков.  Решетка за окном дополнила печальную картину.  Лампочка под потолком, висевшая на проводах, заканчивающихся черным цоколем, кружившие в застоявшемся воздухе мухи, запах сырости и хлорки….  Что это? Я закрыл глаза.  Усталость от происходящего начинала вызывать раздражение.  А чего я еще хотел? Видеть прыгающих с крыши многоэтажного дома детей, а затем понимать, что их матери не обращают внимания на смерть своего чада и всего лишь хотят затащить вас в постель.  Заниматься с ними любовью, осознавая после, что это всего лишь видение.  Может то, что я здесь и к лучшему? Я же сам сюда пришел.  Добровольно….  Хотел поговорить с психотерапевтом и оказался пристегнутым ремнями к койке….  Стоп! Я открыл глаза.  Ничего не изменилось.  Мухи, решетки, стены, ремни.  Такого раньше не было! Видения были последовательны, а здесь, как я попал на эту кровать? Один из ремней, стягивающий левую кисть ослаб и мне неожиданно удалось освободить руку.  Капли выступившего на лбу пота скатывались в глаза и первое, что я сделал – это вытер их.  Кончики пальцев скользнули по бритой голове.  Я вздрогнул, вспоминая увиденного в предыдущей палате Станислава.  Так же как и у него на моей голове ощущались шрамы от трепанации черепа.  Трясущейся рукой я обтер запачканное, текущей слюной, лицо.  Что это? Как это???
     
      Отстегнув оставшиеся ремни, я вышел из палаты в пустой коридор.  Где-то, с левой стороны, находился выход, справа палата бывшего психиатра.  Я повернул на право, толкнул дверь и прошел внутрь. 
     
      - Кто вы? – Спросил пристегнутый к кровати ремнями мужчина. 
      - Кирилл. 
      - Расстегни мои ремни, Кирилл. 
     
      Я не ответил, просто развернулся и вышел из палаты.  Мои шаги гулко раздавались в пустом коридоре.  Я шел к выходу.  Свежий ветер, встретивший меня на улице, показался необычайно чистым.  Жадно вдыхая его, я шел по улице.  Горячие солнечные лучи согревали тело.  Клиника оставалась все дальше за спиной. 
     
      1. 3
     
      Мое внимание привлекли столпившиеся люди.  Бросив короткий взгляд в сторону двери, ведущей в подъезд, я подошел к ним. 
     
      - Да не толпитесь же вы! – Седовласый мужчина попытался меня остановить. 
     
      Его рука уперлась мне в грудь.