Отметка все еще находилась в критическом уровне, но процентный измеритель медленно падал к норме.  Станция снова вздрогнула.  На этот раз толчок оказался едва ощутим, но тем не мене, вынудил Олега поторопить грека.  Не успел он закончить начатое предложение, как толчок повторился с удвоенной силой.  Олега едва не сбило с ног.  Мой стул опрокинулся назад.  Тео едва удержался. 
     
     - Это невероятно.  – Произнес он, наблюдая за тем, как я поднимаюсь с пола. 
     - Ты закончил? – Язвительно осведомился у него Олег. 
     - Да.  Я закончил.  – Тео встал на ноги и улыбнулся, очевидно, устав за сегодняшний день, уже удивляться. 
     - Ты нашел причину отказа двух генераторов? – Спросил я его. 
     - Да.  – Он снова улыбнулся.  – Я ее уже давно нашел. 
     - Давно?
     - Уран исчез, точно так же, как и торий до него. 
     - Что, просто взял и исчез? – Удивился Олег.  – Такого не бывает. 
     - Бывает.  – Уверенно заявил грек.  – Посмотри сам.  – Он указал рукой на экран.  – Проведенный химический анализ не обнаружил на станции ничего, что связано с торием и ураном. 
     - Хочешь сказать, что их забрали так же, как и модули памяти? Но ведь невозможно перевезти такое количество радиоактивных компонентов за такой короткий промежуток времени. 
     - Невозможно.  – Согласился Тео.  – Но я и не говорю об этом.  Если бы ты удосужился посмотреть на отчет, то возможно заметил бы, что торий и уран отсутствуют не только в шахтах генераторов, но их попросту нет.  Я ограничил поиск стенами этой станции, значит, анализ был проведен всего, что здесь находится.  Смотри.  – Он ткнул пальцем в цифру семьсот пятьдесят четыре, напротив которой стоял ноль.  – Это количество людей на станции, а это.  – Его палец уперся в ноль.  – Это содержание в их организме урана. 
     - Подожди.  – Засомневался я.  – Ты уверен, что здесь нет ошибки? Селезенка, печень, почки….  Это же невозможно!
     - Выходит, что возможно.  – Тео озадаченно почесал затылок.  – Анализ не показал наличия в пределах станции таких элементов, как торий, проактиний и уран, что касается остальных элементов, то с ними пока, - он сделал акцент на этом слове, - все в порядке. 
     - А плутоний? – Недоверчиво спросил я.  – Он должен был образоваться в результате реакции урана с нейтронами…. 
     - Его тоже нет.  – Развел руками грек.  – Химический анализ не обнаружил ни одного химического элемента семейства актиноиды. 
     - Бред какой-то.  – Мотнул головой Олег.  – Должно быть, приборы вышли из строя. 
     - Если бы это было так, то почему тогда такая логическая последовательность? – Возразил Тео.  – Почему все остальные химические элементы не выдали никаких отклонений, за исключением актиноидов?
     - Ты понимаешь, что ты заявляешь?! – Возмутился Олег.  – По твоим словам выходит, что химические элементы, лежащие в основе энергоснабжения современности, исчезли?
     - Сам подумай.  Сначала ториевые стержни, затем урановый реактор. 
     - Уверен, можно найти другое объяснение. 
     - Найди. 
     
     Олег задумался.  Судя по нахмуренным бровям, подумать ему было о чем и над чем. 
     
     - Нужно связаться с материком.  – Решительно заявил он.  – Пускай эвакуируют оставшихся на станции людей, а затем разбираются с тем, что здесь произошло и почему. 
     - Ты сможешь отсюда установить связь? – Спросил я Тео, соглашаясь с Олегом. 
     - Можно попробовать.  – Неуверенно ответил грек. 
     
     В подтверждение слов об эвакуации, станция вновь содрогнулась. 
     
      ***
     
     В напряженном молчании мы слушали голос Тео, надеясь, что к нему, добавится хотя бы еще один чей-нибудь далекий голос.  Внешние антенны спутниковой связи не имели внутренних источников питания, поэтому после отключения генераторов, оказались бесполезны.  Позиционная связь не могла быть установлена в силу того, что станция, впав в дрейф, изменила свое дислокационное местоположение, и мы, отправляя сообщение о бедствии, могли только лишь надеяться, что на суши, в соответствии с нашим перемещением, произошли изменения в пеленгационной системе координат.  Надежда на гибридную радиосвязь, которая пока не спешила нас радовать сообщением о том, что нас услышали, была весьма призрачной в силу своей технологической старости.  И, ко всему прочему, внутренняя энергия оборудования катастрофически иссякала, лишая нас одной из последних надежд на спасение, заключенной в установлении связи с внешним миром.