Но Олег ударил не меня.  Его лоб сломал нос грека.  Тео упал на колени, и его кровь забрызгала палубу.  Ксения закричала.  Олег схватил ее за горло и потащил к поручням. 
     - Клянусь, я выброшу ее за борт! – Рычал он, не обращая внимания на то, что Ксения царапает его лицо.  Ее халат распахнулся и упал с плеч.  Я видел ее полные груди, видел треугольник черных волос между ее ног, смуглую кожу, длинные ноги, наверное, она была божественно прекрасной, но сейчас, здесь, вся эта красота не имела никакого значения.  Она билась в руках Олега, словно бабочка, зажатая в чьей-то ладони.  Ее спина ударилась об ограждения.  Олег схватил ее ноги.  Ксения вцепилась в поручни и завизжала так громко, что ее голос сорвался и захрипел. 
     - Хватит! – Закричал Тео, поднимаясь на ноги.  – Остановись! – Он зажимал руками нос, и кровь текла по его запястьям, напоминая стигматы.  Олег замер.  Я подошел к нему и положил на плечо руку. 
     - Отпусти ее. 
     
     Олег, словно не слышал меня.  Он смотрел куда-то вдаль и на какой-то момент я подул, что он увидел там что-то.  Я попытался проследить его взгляд.  Подошел Тео. 
     
     - Какого черта? – Прошептала Ксения.  Она оставила свои попытки освободиться и тоже смотрела на море.  Этот пейзаж был красив и ужасен одновременно.  Морская вода обрела кристальную прозрачность.  Она не выглядела более монолитной гладью.  Что-то воздушное и неестественно легкое.  Казалось, что наша станция парит в безоблачном небе и если присмотреться, то где-то там, внизу, мы сможем увидеть землю. 
     - Что происходит, Тео?
     - Я думаю, мы потеряли хлор и натрий.  – Сказал грек.  Мы зачаровано смотрели, как вода становится все более и более воздушной.  – Молекулы распадаются.  – Прошептал Тео.  Он посмотрел на меня большими щенячьими глазами. 
     - Как такое возможно? – Олег все еще держал Ксению, а поручни ограждения, к которым она была прижата, становились прозрачными.  Они теряли твердость, и пальцы Ксении утопали в этом отсутствии форм, которые еще пару минут назад были достаточно крепкими, чтобы держаться за них. 
     - Мне страшно.  – Прошептала Ксения.  Поручни, за которые она держалась, перестали существовать.  Взмахнув руками, Ксения ухватилась за шею Олега. 
     
     Мысли стали кристально прозрачными, такими же, как вода под нами, которой уже не было.  Я смотрел на Олега и понимал все его мысли.  Он не знал Ксению.  Никогда не видел ее прежде. 
     
     - Ты не виноват.  – Сказал мне Олег.  – Ни в чем не виноват. 
     
     Он понимал мои мысли так же, как я понимал его.  Тео! Грек боялся, что его сестра заглянет к нему в мысли и поймет весь ужас того, что сейчас происходит.  Грек боялся, что Ксения заглянет к нему в мысли.  Я видел, как они росли.  Видел их детство.  Видел Покровского, который любил сестру Тео слишком сильно, чтобы позволить ей умереть.  Один раз.  Второй. 
     
     - Как ты мог, Тео? – Застонал я.  Нельзя материализовать то, что по сути уже является темным веществом вселенной.  Нельзя! Слышишь?!
     - Прости меня.  – Сказал Тео, и голос его прозвучал внутри моей головы.  Прости, но я не мог по-другому.  Я видел его любовь.  Чувствовал ее.  Мы становились одним целым.  Я, Тео, Олег, Ксения.  Я видел глазами сестры грека.  Видел ее детей.  Их жизни были такими четкими, как если бы это были мои жизни.  Миллионы голосов.  Миллиарды судеб.  Мы становились одним целым.