Я решился, и ходу назад больше нет, – подумал Борис и ему стало легче.  Нет, страх не ушел.  Но теперь он вверил себя в руки судьбе, сняв с себя лично всякую ответственность за собственную участь.  Авось долетим.  Авось сядем. 
     Самолет все еще набирал высоту, но набор этот уже не был так крут, как вначале.  Борис закрыл глаза: «Дай Бог, чтоб если что, то все свершилось мгновенно». 
     
     - Вечер добрый, я 85027.  После взлета под ваше управление.  Пересекаю 8600 в наборе 9100 на Баженово. 
     - 9100 доложите. 
     - Занял 9100 по приведенному, – снова сообщил командир, когда самолет поднялся на указанную высоту. 
     - Понял.  Набирайте 1100 с курсом следования на Баженово. 
     - Понял.  Занимаю 1100. 
     
     В самолете было светло.  Летели высоко над землей, и салон заливало мягким розовым светом.  Толстяк достал из портфеля книгу и предался чтению.  Борис отстегнул привязной ремень и поднялся, чтобы достать с полки свой чемоданчик.  Нужно ж было и себя хоть чем-то занять, так пусть это будет работа.  Иначе конца и края не будет этим сомнениям – долетим, не долетим. 
     Когда Борис открыл крышку, то взгляд его в первую очередь выхватил из всего содержимого плоскую бутылочку Армянского коньяка.  Он выудил ее наружу.  Тут еще был пакетик с нарезанным лимоном и стаканчик, раскладной, пластиковый.  Борис откинул столик на переднем сидении и выгрузил все это на него. 
     Сосед оторвался от чтения книги и воззрился на Бориса. 
     - Будете? - спросил Борис. 
     Вообще-то он не принадлежал к числу заложников алкоголизма, а поэтому подобные приготовления, в сочетании с его внешним видом, вполне могли выглядеть и нелепо.  Толстяк отрицательно покачал головой и вернулся к книге.  Вновь оторвался:
     – Боитесь летать?
     – Да вот, даже не знаю, - развёл руками Борис, - Впервые со мной такое. 
     – Понятно, - толстяк снова уткнулся в книгу. 
      Борис думал, что этот диалог послужит толчком к началу беседы.  Но он ошибся, сосед лишь уточнил для себя некоторую неясность.  Тогда он пожал плечами и отвернул пробку:
     - А я, пожалуй, немного выпью. 
     Хмель от выпитого в буфете уже почти выветрился, и к Борису вновь вернулась легкая дрожь и холодок в груди.  Выпив коньяк, он немного повеселел, отставил в сторону бутылку, сложил стакан и извлек из чемодана документы. 
     
     Гудели турбины.  Земля внизу тонула в мутной, однообразной дымке, рыжее, раскалённое небо за стеклом иллюминатора медленно остывало.  Как остывало и горячительное, принятое внутрь час назад.  Самолет проделал уже добрую половину пути, и неизбежный финал полета приближался.  «А почему я тогда, в буфете решил, что рейс завершится крушением при заходе на посадку?» - подумал Борис и понял, что уже давно, не столько изучает техническое задание, сколько раз за разом исследует тему, волновавшую его перед полетом. 
     Он поднял глаза.  Взгляд снова упал на бутылку.  Что-то в ней было не то.  И, поняв что, Борис вздрогнул. 
     - Что случилось? – встрепенулся толстяк. 
     - Смотрите! – обратным концом авторучки Борис указал на бутылку, – Видите?
     - Что я там должен видеть? – недовольно отозвался сосед, но, тем не менее, потянулся разглядывать. 
     - Жидкость! Смотрите, уровень!
     Толстяк напряг лоб: что хотел сказать его сосед? Что водки мало? Так он сам же ее и выпил! Но тут увидел и он: граница жидкости в сосуде была перекошена. 
     - Самолет валится на правое крыло! – довел до его сведения Борис и жутко разволновался. 
     - Да ну? – мужчина поправил на носу очки и придвинулся ближе, – Ну надо сообщить стюардессам!
      Борис огляделся по салону.  Стюардесс нигде не было видно.  Тогда он нажал кнопку вызова. 
     Девушка в синей униформе появилась через минуту. 
     - Девушка, у нас все в порядке?
     - Да, а в чем дело?
     - Смотрите, что-то мы как-то боком летим.  Валимся на правую сторону!
     - Не переживайте, это нормально.  Может быть, сильный боковой ветер, пилоты взяли поправку.  А может, просто корректируют курс.  Вы в первый раз летите?
     - В том-то и дело, что не в первый, – смутился он. 
     - У вас боязнь перелетов?
     - Да нет, обычно я переносил их нормально, а тут… что-то как-то не по себе…
     - Может, вам нужно что-нибудь? – спросила она, увидев, как дрожат его руки, – Успокоительного?
     - Да нет, спасибо, – жестом он указал на бутылку и попробовал улыбнуться, – у меня есть. 
     - Или я могу дать вам снотворного, подушечку.  Поспите, пока летим?
     - Да, давайте.  Спасибо.  И плед, если можно.  Знобит что-то. 
     Ему было неловко и перед соседом – тот деликатно отвернулся – и перед бортпроводницей.  Такая юная миловидная девушка, а он распричитался тут, словно детсадовский карапуз.  Но что же делать? Едкий, тягучий страх помалу вытеснял здравомыслие и самообладание.  Борис опасливо переступил ботинками, скосил глаза на ворсистое покрытие пола.  Там внизу, в бурой мгле таилась бездонная пропасть.