И каково же было удивление, когда Манька узнала место, которое оставила полтора месяца назад!
     Она не поверила глазам…. 
     Вот поле, осинник, и три древние березы, а еще старая дорога, по которой люди ездили редко, разве что местные жители, которые использовали ее кто за сеном, кто за дровами.  В прошлый раз крестьянин, который подбросил ее, ехал на свое поле…. 
     
     Он-то и рассказал, что заселенные места здесь заканчивались.  Дальше старая дорога поворачивала к южной границе, а река плавно уходила на север, в места дикие и безлюдные.  И предложил ей добираться до столицы по той самой новой дороге, по которой она теперь возвращалась назад.  Дьявол и тогда был за реку, но, выбирая между рекой и дорогой, Манька естественно выбрала второе. 
     Так она попала в трипятое государство. 
     К тому времени найти Посредницу она уже потеряла всякую надежду.  О месте ее нахождения знал только кузнец господин Упыреев, а объяснения его ни в одном разе не привели ее в нужное место.  Единственное, что она знала, что Посредница ждет ее где-то на реке, за каким-то болотом.  Рек и речушек в государстве было пруд пруди.  Все они впадали в одну большую реку, которая разделила нецивилизованную часть государства надвое.  Она уже бесцельно бродила по государству, съедая и изнашивая железо, которое вдруг перестало убывать, и даже как будто прибывало и становилось тяжелее. 
     За границу ее не пустили. 
     Но с удовольствием раскрыли секрет установленного во дворце порядка для приема посетителей, по которым она, Манька, не имея рекомендации, попасть к Ее Величеству никак не могла, особенно, если лицо обозначили недостойным и занесли в черный список.  Ей даже карту выдали — приблизительную, сделанную рукой неизвестного разведчика, который единственный, кто смог побывать в Манилкиных землях и вернуться, лишенный памяти лишь наполовину. 
     Получалось, что без Посредницы с Благодетельницей не свидеться. 
     После полученных дополнительных сведений поиск Посредницы решено было продолжить. 
     Карта трипятого государства оказалась точнее, чем те, которые имелись в ходу у государства.  Там даже Манькина деревня была.  Манька долго разглядывала ее, пытаясь разгадать, о какой реке говорил господин Упыреев.  Пока Дьявол сам не ткнул пальцем в то место, куда она боялась смотреть — Мутные Топи и в Зачарованные Горние Земли…. 
     Как можно было идти туда, куда люди не ходят? И как могла Посредница жить среди дремучих лесов и болот? Нет! Нет, нет и нет! Там, в этих землях пропало без вести столько народу, что думать о тех местах было страшно. 
     Но спустя какое-то время она уже сомневалась. 
     Если верить карте, то дальше, недалеко от реки с южной ее стороны, была еще одна дорога, которая ее родные края не доставала.  А вдоль дороги селения….  Кроме того, выяснилось, что, кроме пропавших, в тех землях бывали многие, и за клюквой туда хаживали, и охотники в тех местах зимовали….  Не от хорошей жизни в Мутные Топи и Зачарованные Горние Земли уходили без вести пропавшие.  Но если не вернулись, значит, шли к Посреднице и, возможно, поднимала их Благодетельница, да так, что домой не тянуло. 
     Почему-то пропавших людей никто никогда не искал…. 
     А если кто спрашивал, таких было немного, всегда отвечали ласково и с намеком на тайну великую: «не извольте беспокоиться, нет никаких оснований!»
     Пожалуй, попробовать стоило.  Уверенность крепла с каждым днем. 
     Конечно, она не собиралась идти одна, но если люди те места знали, им бы не составило труда взять ее с собой.  Бесцельное хождение закончилось, теперь в каждом селении она выспрашивала людей, которые станут ей проводниками.  И даже нашла, но раньше зимы в Мутные топи и Зачарованные Горние Земли никто не рисковал сунуться.  Так что времени, подготовиться к походу, у нее было достаточно. 
     Оставалось дождаться зимы…. 
     
     
     Попасть в деревню до темноты Манька никак не успевала.  В прошлый раз от деревни до развилки они с крестьянином добирались больше трех часов.  Солнце уже стало красным, зависнув над горизонтом крупным огненным шаром.  Было еще не темно, но тени расползались по земле.  Ей очень не хотелось оказаться в дремучем лесу посреди ночи одной, когда и волк, и рысь могли запросто ее выследить.  Мало ли, что не видели! — на то они и звери, чтобы хорониться.  Здесь же местность со всех сторон была открытая.  По берегам и с той и с другой стороны раскинулись луга со свежескошенным сеном, сбитым в стога, разбросанные по всему берегу.  На таком стогу ее никакой зверь не достанет.  Она сразу же решила, что лучше завтра добежит вполдня, чем застрянет на дороге ночью. 
     Река здесь оставалась широкой и глубокой, как возле ее деревни, но берега местами были очень крутые.  Река бурлила и струилась, обволакивая валуны, как кипяток, падая и поднимаясь водопадами, местами выплескивалась из берегов и топила берег.  А по берегам на угорах, к ее радости, стоял красный от спелых сочных ягод малинник, может быть, тот самый, из-за которого она заблудилась в лесу.  Получалось, что с вечера она могла себя ягодой побаловать, а с утра набрать свежей, и не только в котелок, но и в корзинку, которую можно было запросто сплести из ивовых прутьев, выложив дно берестой. 
     Перво-наперво собрали побольше хворосту, чтобы хватило на всю ночь.  Дьявол помогал, управились быстро, хвороста вокруг было в достатке.  Лес пилили и вывозили, освобождая место под покосы, оставляя гнить обрубленные сучья.  Когда костер развели, Манька взяла один котелок, и углубилась в малинник, на ходу успевая попробовать ягоды на вкус, радуясь, что на завтра в деревню придет не с пустыми руками.  Малина таяла во рту — давно она так вкусно не ела.  Дьявол остался сторожить костер, пообещав к ее приходу приготовить такой чай, который и сладкий, будто с медом, и душистый, как осеннее яблоко и нажарить грибов.  И тут же начал обрывать лепестки цветущего шиповника. 
     Манька покачала головой и оставила его на хозяйстве. 
     
     Она уже почти наполнила котелок и собиралась возвращаться, заметив, что ушла от костра немного дальше, чем следовало. 
     Как вдруг, раздался треск…. 
     Манька вздрогнула, и резко обернулась, превратившись в слух.  Треск был рядом, за спиной, шагах в трех, из-за трухлявого сломленного дерева, к которому она повернулась спиной. 
     Она осторожно привстала на цыпочки, вытягивая шею из-за высоких кустов. 
     И неожиданно, к своему ужасу, нос в нос уткнулась в страшную мохнатую морду с огромной клыкастой пастью, которая, видимо, тоже не ожидала ее увидеть.  Зверь привстал на задние лапы, глаза у морды — две блестящие черные пуговицы, уставились на нее с растерянностью…. 
     Манька почувствовала — Бог наступил на нее ногой!
     Она оцепенела от страха, руки ноги отнялись….  Ужас пронзил до костей. 
     Морда сориентировалась быстрее….