Бросив одежду в походный мешок вместе с особенно ценными для меня вещами и захватив из сундука три больших, туго набитых венецианскими золотыми дукатами кожаных кошеля (в эту эпоху на них можно было купить всех и вся), я бегом сбежал по лестнице вниз. 
      Розу я нашел в своей спальне: она плакала на коленях у кровати, прижимаясь щекой к руке мертвого мужа.  Я бросил на кровать один из кошелей с золотом, встретив непонимающий взгляд безутешной вдовы. 
      - Возьми это, добрая Роза, - произнес я, чувствуя, как слезы предательски наворачиваются на глаза при виде ее горя.  Похоже, с появлением Изабеллы я стал чересчур сентиментальным и чувствительным.  Но я успел полюбить этих стариков за те годы, что мы прожили тут под одной крышей, и они платили мне тем же.  Правда я не рассчитывал, что Роза, на которой Рено женился, когда мы поселились в Париже, настолько привяжется ко мне, что отдаст свои последние деньги, чтобы освободить своего хозяина из тюрьмы.  Особенно если учесть, что муж ее погиб по моей вине.  Воистину, люди никогда не перестанут меня удивлять. 
      - Я не могу вернуть твоего мужа, Роза.  Но эти деньги позволят тебе безбедно существовать до конца жизни, – сказал я вдове.  – Его смерть не останется неотомщенной! Это я тебе обещаю!
      Роза открыла кошель и ахнула. 
      - Но господин Руодри, я не могу это взять, тут слишком много!
      - Не глупи, женщина! – Меня всегда это бесило.  Хочешь в кои-то веки сделать человеку доброе дело, а с тобой еще начинают пререкаться. 
      - Это самое меньшее, что я могу сделать для вдовы моего доброго друга! Мало того, я знаю, что ты отдала все ваши сбережения, чтобы вызволить меня из тюрьмы! А я никогда не забываю ни о врагах, ни о друзьях! Прощай Роза и не поминай лихом. . . 
      Я повернулся, что бы уйти.  И тут услышал быстрые тяжелые шаги - кто-то поднимался вверх по лестнице.  Я рванулся к открытой двери, на ходу вытаскивая клинок.  И тут в комнату, едва не снеся косяки, влетел здоровенный чернобородый мужик. 
      - Нет! Мсье Руодри, нет! – завизжала в испуге Роза. 
      Но я уже опустил меч.  Кузнеца Бернардо, двоюродного брата моей бедной Розы, трудно было не узнать.  Больше всего он походил на черного медведя американских нагорий.  Черные и жесткие курчавые волосы доходили этому гиганту почти до плеч.  Шея у Бернардо отсутствовала как таковая.  Эти самые плечи, тоже покрытые волосами, едва проходили в дверной проем, а густая черная борода на широком, как блин, лице с картофелиной вместо носа сливалась с такого же цвета растительностью на мощной груди, прикрытой только кожаной безрукавкой без пуговиц.  Ростом он был на голову ниже меня, зато в его огромные кожаные портки легко могли поместиться даже три таких, как я, отчего кузнец казался почти квадратным.  При всем при том, он совсем не был жирным: сто пятьдесят килограммов чистых мускулов.  Загорелые руки толщиной с ветку древнего дуба заканчивались кулаками размером с мою голову.  Этими руками он легко гнул подковы, об этом я знал не понаслышке.  Единственное чем он не был похож на свирепых хозяев Скалистых гор, - это своим характером.  Нрав у Бернардо был совершенно добродушный и спокойный, если не сказать кроткий. 
      - Он пришел за моим несчастным мужем, господин, – затараторила Роза.  – Нам надо отвезти тело Рено в церковь для отпевания. 
      - Еще секунда, Бернардо, и я снес бы тебе голову, – проговорил я, возвращая меч в ножны.  – Какого черта так спешить? Хотите успеть к заутрене?
      - Мсье Руодри! Роза! – Колоритный бас кузнеца раскатился по комнате.  – По дороге я видел стражу! Я немного обогнал их, но скоро они будут здесь!
      - Дьявол! – Я не ожидал от них такой прыти.  - Бернардо, ты на телеге? Оставил ее у конюшен?
      - Конечно, мсье. 
      - Быстрее, Бернардо, бери Рено! Роза, хватай свой кошель, припрячь его хорошенько и бегом к телеге, выедем через задний двор. 
     
      На конюшне было пусто, лошадей и след простыл.  Возможно, их увели те же люди, что разграбили мой дом, а возможно, тут постарался и сам каналья, конюх! Не все мои слуги меня любили. 
      Телега Бернардо, наполовину груженая сеном, стояла на заднем дворе, прямо у выхода из конюшен.  Мы только успели выскочить во двор, как за воротами послышались ругательства приближающихся стражников и отрывистые приказания командира. 
      - Перекрыть все входы и выходы! - услышал я голос того же капитана, что приходил за мной вчера.  - Вы пятеро - за мной в дом, вы – проверьте задний двор, остальные – окружить дом! Если он здесь и окажет сопротивление – убить на месте!
      - Бернардо, много их? – спросил я кузнеца, потянувшись за клинком. 
      - Человек сорок я видел, может и больше, - кузнец все еще держал на руках тело Рено и смотрел на меня растерянными взглядом.  – Драться будем, господин?
      - Нет, Бернардо, нельзя мне рисковать ни вами, ни собой, - ответил я, так и не достав меч.  – Вы смело езжайте, они вас с покойником не тронут, даже у этих свиней есть почтение к усопшим.  А я где ни будь, схоронюсь. 
      - Может, в сене вас спрятать? - предложил Бернардо. 
      - Нет, там точно найдут, - я судорожно пытался найти выход из положения.  А стражники тем временем уже выламывали ворота.  Я мысленно поблагодарил кузнеца за то, что он додумался их запереть, когда приехал. 
      - Эх, была, не была! – Я бросил мешок со своими пожитками на землю, схватил зубами кошели с золотом и нырнул под телегу.  Упершись руками и каблуками сапог в распор между колесными осями, я что было силы прижался всем телом к грязному дну повозки.  Свисавшее по бокам сено хоть как-то скрывало меня от посторонних глаз, и я взмолился всем Богам, чтобы никому из стражников не пришло в голову заглянуть сюда. 
      Тут ворота не выдержали, и я услышал дружный топот сапог и звон доспехов приближающейся стражи. 
      - А ну стоять, - рявкнул грубый мужской голос.  - Кто такие? Что тут делаете?
      - Изверги! – закричала Роза, - Креста на вас нет! Мало вам того, что мужа моего убили, еще и похоронить его по-христиански дозволения у вас надо спрашивать!?
      - Ладно, ладно, вижу, - стражник немного приутих. 
      - Не хотели мы, он сам виноват, в драку полез. . .  А у нас приказ. . . 
      Стражник прошел рядом с моим носом, хлюпая грязью. 
      - В повозке что?
      - Сам не видишь, что? - услышал я голос Бернардо.  - Сено!
      - Ты у меня поумничай, пес смердящий! Не с тобой говорят! В мешке что?
      - Пожитки там мои, - всхлипнула Роза, - все что осталось, остальное дружки твои разграбили.