— Мне здесь не выжить, — с сомнением покачал гуманоид головой, дожидаясь, когда и она сядет за стол.  — У вас такой беспредел!
     — А у вас не так? — Анна устроилась напротив, принимаясь за еду. 
     — Мы сильно от вас отличаемся, — слегка наклонив голову и наблюдая, как она посыпает борщ сухариками, признался он.  — В двух словах и не объяснишь. 
     — А мы не торопимся, — кивнула она.  — Не успеешь, продолжим в следующий раз,
     — Тьфу, тьфу, тьфу! — торопливо поплевал пришелец через плечо.  Попробовал всего понемногу, а после решительно придвинул тарелку с борщом.  — С чего бы начать… — задумался он. 
     — С Правителей, — подсказала Анна.  — С чего вы решили, что ваш Правитель… как бы это сказать, Мессия? Боги до добра не доводят. 
     — Да, Правители… Мудрые и многоликие.  Это те, кто принимает на себя звезды и объединяя их в империю.  В своей империи Правитель большая шишка.  Часть Правителей объединяются в содружество, часть существуют поодиночке.  Им, например, ничего не стоит взорвать планету или даже звезду, умеют перемещаться на огромные расстояния без аэлрана, и все виды живых существ когда-то были созданы ими. 
     — Похоже, у вас там свои тараканы в голове! — без энтузиазма объяснила себе Анна.  Она вдруг подумала, что инопланетянин мог выдавать желаемое за действительное.  Все же, перелет был долгим — и, наверное, неудачным.  Стукнулся головой… — Не сомневаюсь, вам с Дарвином было бы. . .  о чем поговорить! — добавила она с усмешкой. 
     — Дарвин… — Крас негодующе вскинулся.  — Нет ни одного факта, подтверждающего его теорию, а вы упрямо стоите на своем!
     — Ну почему же?! — не согласилась Анна.  За Дарвина она обиделась.  Она столько времени вбивала себе теорию эволюции в голову, и что же, так просто взять да и отказаться от нее? Билет номер двадцать шесть, пункт первый, еще не успел полностью выветриться из головы.  — Разумно полагать, что живой мир эволюционирует. 
     — Один вид от другого отличается, в первую очередь, набором хромосом.  Чтобы начать новый вид, нужны как минимум две полноценные детородные особи, — рассмеялся пришелец.  — Но, насколько мне известно, мутации в генетическом коде приводят к увечности и не более, а скрещивание несоответствующих видов ведет к вымиранию или бесплодию.  И как ты себе это представляешь?! — зажав в руке ложку, как грозное оружие, он изумленно уставился на нее.  — Стая… Или община… Вдруг резво меняет одно количество хромосом на другое и продолжает жить уже в новом качестве, утратив способность скрещиваться с теми особями, которыми были раньше? — и скептически хмыкнул, тоже принимаясь за еду. 
     Видимо, он сильно проголодался.  Какое-то время ели молча, слышался лишь треск сухариков за ушами гуманоида, будто он отрывался на них. 
     — Ну… — раздосадовано протянула Анна, собираясь с мыслями, рассеяно наблюдая, как последний сухарик исчез из корзинки, раздавленный крепкими зубами.  — Если так думать…
     — Кровяные тельца человека… — заметив ее взгляд, Крас поумерил аппетит, подстраиваясь под нее.  — С чего бы им вдруг стать отличными от любой крови млекопитающих? — ехидно поинтересовался он.  — Или группа крови… По-твоему, она могла вот так легко вот взять да и стать другой?!
     — Ну, образ жизни менялся… — рассудила Анна.  — Люди жили обособленно.  Мог накопиться достаточный материал, чтобы свойства перешли на другой уровень. 
     — Тогда ваши обжоры должны были переменить группу крови на восьмую и десятую! — рассмеялся Крас.  — Однако, губительно переедание, не подстраивается она под обжор! Возможно, отдельные группы живых форм способны мутировать, но в пределах того же вида — даже вирусы! Это заложено в них, как одно из свойств выживания вида в целом. 
     — Мы слишком мало имеем перед глазами примеров, чтобы подтвердить или отвергнуть эту теорию… — Внутренне протестуя, Анна все же не могла не согласиться с гуманоидом.  Уж амебы-то могли бы постараться, каждый день миллиарды особей плодились и размножались, но не переставали быть амебами.  И как только не проверяли — и облучали, и внедряли новые гены, и капали реактивами.  Даже удачный, на первый взгляд, эксперимент с модифицированной форелью закончился неудачей — на третье поколение рыба становилась бесплодной.  Иногда выживали растения, но их не скрещивали, а удваивали хромосомный набор — виктория, борщевик Сосновского… На что перекрестно опыляемые кабачок и тыква, а и те выбирали что-то одно, объявляя себя или кабачком, или тыквой, возвращаясь к истокам. 
     — Ваша общепризнанная теория эволюции палеозоя… — вскинулся Крас, пренебрежительно ухмыльнувшись.  — Глупо полагать, что животные за несколько тысяч лет смогли приспособить шею, чтобы срывать листья с высоких деревьев, и за миллионы лет(!) — подчеркнул он, — не сумели приспособиться к меняющимся погодным условиям, вызванным(!) не более и не менее, как разломом материка Пантгея!
     Он задумчиво почесал нос, пробормотав под нос:
     — Интересно, чем им не подошла трава? Строение дерева включает все стадии травянистых растений… В любом случае трава появилась бы первой, — поморщился он. 
     Анна с мрачным видом промокнула лоб салфеткой. 
     — И все они таинственным образом вдруг исчезают, а на их место, опять же, в очень короткие сроки, приходит многообразие видов совершенно иного качества, которое за последние миллионы лет снова сохраняет свои формы практически в неизменном виде.  Ни один вид с тех пор не стал другим. 
     — Ну а что у вас думают по этому поводу? — с легкой иронией поинтересовалась Анна. 
      — Генетический код может изменить только Правитель, — уверенно ответил Крас.  — Это как паспорт, учитывающий особенности строения и формы.  Кстати, ваша короткая продолжительность жизни лишь подтверждает мои слова.  Вы собраны здесь из разных империй.  Четыре группы крови — четыре вида иноимперцев, а на один народ был наложен замок.  Они могут иметь детей от любого народа, а вынашивать только свою силу.  Если бы вы не смешивались между собой, рано или поздно сила вернулась бы вас в исходное состояние, и тогда, возможно, вы сумели бы составить представление о людях, инициированных Правителем. 
     — Это что же, и я могу жить так же долго?! — пораженная Анна в замешательстве уставилась на эльфа. 
     — В империи Карсад — несомненно! — подтвердил он. 
     — Так, я хочу к вам! — избавляясь от скромности, полушутя заявила она.  — Твоя империя мне уже нравиться!
     Добившись принятия своей точки зрения, Крас почувствовал себя удовлетворенным.  Сбавил пыл, бросил на нее заинтересованный взгляд.  И, словно прислушиваясь к чему-то, виновато потупился, разочаровано уставившись в тарелку. 
     — Я бы с удовольствием… Но… не получится.  Брать людей с планет закрытого типа категорически запрещено, — он отрицательно качнул головой, в голосе его прозвучала досада.  — Вы же сразу приметесь за передел собственности, используя да хоть ту же обиженную и угнетенную рабочую силу. 
     Последние слова вызвали у Анны раздражение.