Я зажимал в зубах деревянную рукоятку ножа, крепко вцеплялся в подлокотники специально прибитого к стене стула, и встречал мучительный колокольный звон, уже без крика, только текли по щекам слезы отчаянья. 
      Но сказать, что страх полностью исчез из моей жизни, значило бы соврать.  Я боялся - боялся смерти.  И боялся тем больше, чем ближе подходил к избавлению от боли.  Навсегда.  Да и время не преминуло показать мне, что не я распоряжаюсь своей судьбой отныне.  Неумолимо шли секунды, и именно время в те дни стало моим проклятьем.  Тик-так-тик-так. . .  "Уж меня-то тебе никогда и ни за что не остановить". . .  Тик-так-тик-так. . .  И сердце билось вместе с часами.  Я уже не мог этого выносить, а все родные и близкие, оставив тщетные попытки докричаться, отвернулись от меня.  Они боялись меня.  В те дни я сам отгородил себя каменной стеной, и попытки проникнуть в мой мир я жестоко пресекал.  Да, из страха, но я наглухо замкнулся в себе.  Остались только книги.  Книги, колбы, препараты и едкий дым.  Нож с искусанной рукояткой и деревянный же стул, крепко прибитый к стене. 
      Я многое, очень и очень многое постиг, я чувствовал ток энергии, что течет по венам вместе с кровью и, капля за каплей, древние умы открывали мне как ею управлять.  Я не хочу, что бы кто-то решил пройти мой путь, ибо меня вело лишь отчаянье в борьбе за собственную жизнь, а кто-то, быть может, возжелает этих лишений с ничем не отягощенной судьбой. 
     Нет! Люди, нет! И пусть мои глаза стали глазами того врача, глазами безразличного и жестокого борца со смертью, глазами, налитыми тьмой, глазами мага и алхимика, но вам, люди, никому из вас, я не пожелаю такой доли.  И потому ни слова не скажу я своей работе, ни слова о людях постигших то, что пришлось постичь мне.  Больше ни слова о магии. 
     
     
      Не знаю когда именно, и не берусь сказать от кого, но услышал я об этом давно, и, уже отчаявшись в поисках Эликсира бессмертия (о самый жестокий из мифов!), я вновь обратился к этому.  Дар, Светоч - везде это называлось по разному, и никто не мог сказать, что же это на самом деле такое. 
      Дар искали многие.  Маги, служители неведомых богов, шарлатаны и даже обычные люди.  Я выяснил (с некоторых пор я умел спрашивать и получать ответы) что Дар действительно существует, и что он как-то связан со священным писанием, но в библии не было ни одного упоминания о чем-нибудь подобном.  Да и в бога я теперь не верил, может обманывал себя, в агонии взывая к небесам, но вот боль уходила, и я понимал, что мир не изменился.  Бога нет. 
      И по сей день не знаю, почему я так уверился тогда, что Дар действительно поможет мне, уж попрал мечты о философском камне и вечной молодости и загорелся новой мечтой.  Почему? Я думаю, то было отчаянье.  Но некоторое время спустя я убедился в собственной правоте. 
     Тогда и начинается эта история. 
     
     
     1. 
     
      Самсону снился дурной сон.  Он не помнил, с чего все началось, но в итоге невиданная тварь перекусила его пополам и он проснулся.  Было полшестого утра.  По лбу тек холодный пот, но руку поднять сил не было, он смотрел прямо перед собой и тяжело дышал, сидя на смятой простыне в номере дешевого отеля, на углу центральной улицы, имени какого-то поэта (имени которого Самсон не помнил), и небольшой улочки, мимо новых многоэтажных домов.  Мысли понемногу собрались в нечто мало-мальски понятное и Самсон стал планировать сегодняшний день, тем более что поспать больше всё равно не удастся. 
      В нужный город (на сей раз в культурную столицу) он всегда приезжал заранее, хотя бы, как получилось сейчас, за день до назначенного, что бы, как это сказать, притереться к местности. 
      Дыхание, в отличие от мышления, выровняться никак не могло и, поглаживая бурлящий от несварения, довольно внушительный живот, Самсон в который уж раз обещал себе сесть на диету.  Но гамбургеры всегда побеждали здравый смысл и, в свои двадцать восемь, Самсон весил за сто килограмм.  Комплексов по этому поводу он никогда не испытывал, а вот проблемы со здоровьем не могли не волновать.  Хотя полнота иногда помогала - ведь в улыбчивом, похожем, как водится, на плюшевого медведя, толстяке никогда не узнавали того, кем он был на самом деле, и как раз от этого Самсон часто выигрывал. 
     Постучали в дверь. 
     - Кто там? - Спросил Самсон, прочистив горло. 
     - Чистое белье. 
     - Зайдите позже. 
     - Хорошо, извините. 
      Сегодня намечалась встреча с клиентом и из этой дыры, если дело затянется, парень собирался переехать куда-нибудь получше.  Самсон вынул из заднего кармана висящих на спинке кровати брюк часы, и мысленно присвистнул.  Выяснилось, что просидел он так, тупо пялясь в стену, почти два часа. 
      Всё это время Самсон думал о клиенте и о двух обстоятельствах его, Самсона, очень смущающих. 
     Во-первых: клиент просил исследовать некий найденный им артефакт, а у местного магната (имени которого Самсон не узнал, но выяснил, что тот почил безвременно около недели назад) пропала какая-то чрезвычайно ценная семейная реликвия.  Совпадение? Мало ли людей? Но Самсон, по природе своей работы, привык всё проверять и перепроверять. 
      Часы запиликали семь сорок пять.  Сейчас он, по идее, должен был только проснуться и, ругая тварь из своего сна, (что это было, он уже и не помнил) Самсон стал одеваться.  Темно-серая пара с чёрной рубашкой, серебряные часы и тонкие, чёрные же перчатки на руках.  Умываясь, Самсон улыбнулся круглой голове в зеркале, намочил бородку-плевок и в который раз подумал, что с короткими волосами, такими как у него, жить гораздо легче. 
      Второе обстоятельство, о котором думал Самсон, как будто бы и вовсе не имело отношения к делу, но беспокоило оно едва ли не больше чем все клиенты и магнаты вместе взятые. 
     Вчера вечером в номере раздался телефонный звонок, консьерж сказал что к Самсону гость, чем поставил того в тупик.  Какой, к чёртовой бабушке, гость, первый день в городе? Самсон ведь просил вообще не беспокоить. 
     Самсон хотел было отослать гостя, но что-то вдруг заставило его передумать и он, сетуя на безалаберность работников этого клоповника, стал спускаться вниз.