Ибериан кивнул.  По его лицу все еще стекала чужая кровь. 
     - Я не знаю, кто из нас более безумен, Хирург.  Иногда я чувствую, что схожу с ума, и вместе со мной с ума сходит весь мир.  Иногда я хочу просто все забыть и начать сначала. . . 
     Хирург не слышал этих слов.  Он был уже мертв.  Ибериан подошел к нему и бережно поднял его тело.  Он понес его к остальным погибшим. 
     
     Меня разбудила вибрация моего талисмана.  Когда я пришел в себя, Хирург, Луи и все остальные, кроме Кэт, лежали рядом.  Точнее то, что от них осталось.  Обезглавленные и обнаженные тела Велесова и Вордкипера были насажены на раскуроченные прутья железобетонной стены, один над другим, наподобие колонны.  Тело Луи было растянуто поперек них.  Вместе они составляли подобие кровавого креста из плоти.  На этом кресте был распят Хирург.  Разорванные части Кэт валялись в пыли повсюду. 
     Рядом с крестом стоял высокий человек в разодранном белом костюме.  Он печально смотрел на свое творение.  Это был Дьявол. 
     - Посмотри на это распятие, - сказал он.  – Они добились того о чем мечтали всю свою жизнь.  Одна с радостью отдала за Хирурга свою жизнь и свое тело.  Другие погибли как мученики.  Хирург добился того чтобы я стал, наконец, Дьяволом.  Он положил на это всю свою жизнь. 
     - Ты и есть Дьявол… - прохрипел я с трудом сдерживая дыхание.  Мой гермошлем был разбит.  Меня колотило словно при лихорадке.  Я снял гермошлем.  Из-за едкого воздуха глаза заслезились. 
     - Да, наверное… - сказал он.  Его голос был спокоен, он внимательно рассматривал меня. 
     - Почему ты не убил меня?… - шепотом спросил я и закашлялся.  Ядовитый воздух вызвал спазм, зудящая боль расползлась по глотке. 
     - Франц… - сказал он тихо, сделав несколько шагов ко мне.  Я вытер глаза запыленным рукавом и зашипел от жгучей боли…
     - Откуда ты знаешь мое имя?! – закричал я в темноту.  Больше я ничего не видел. 
     - Я узнал тебя по талисману.  Франц, малыш.  Прости меня. 
     - Что?… - задыхаясь и вновь теряя сознание, прошептал я. 
     - Прости меня малыш.  Прости, что не сдержал обещания, для нас с тобой все заканчивается не очень хорошо. . .  Прости что не спас твою маму.  Может быть, все сложилось иначе для тебя.  Я и сейчас помню ее глаза.  Это она вытащила тебя из пламени и передала мне в руки.  Твоя мать была красивой. 
     В моем мозгу медленно разливался холодный свинец.  Я перестал видеть, перестал дышать.  Мое тело свело судорогой… но я все еще слышал его голос… и, кажется еще что-то хрипел в ответ на выдохе…
     - Мое имя Ибериан, малыш.  Поверь… не я начал эту войну.  Но теперь все закончится.  Я знаю, что нужно сделать.  Засыпай спокойно, Франц.  Кошмаров больше не будет…
     Я еще несколько раз судорожно дернулся и затих.  Последнее о чем я подумал – о черном от копоти небе и о его печальных глазах.  Я умер, мама. . . . 
     
     
     
     ОТРАЖЕНИЕ
     
     Иан многое вспомнил.  Он медленно опустился на колени посреди почерневших от времени развалин, где когда-то умерло столько людей. 
     «Значит вот ради какой правды, вот ради какой памяти я так стремился сюда…, - подумал Иан, - и это лишь крупица, самое свежее воспоминание…»
     Холодный ветер обдал его лицо мелкой крошкой пыли.  Вокруг был только ветер и тишина.