Теперь они были свободны.  „Вроде бы я цел”, - болезненно подумал Иван.  К их счастью и облегчению, никто из них не был серьезно ранен, только у Стаса от удара о дерево пошла носом кровь, которую он уже пытался остановить носовым платком.  Надо было выбираться из машины. 
      - Как же это нас так угораздило, - с тоской в голосе сказал Стас, убирая носовой платок от носа.  Кровь остановилась.  Отбросив в сторону окровавленную тряпку, он продолжил.  – Что вообще такое случилось, Вань?
      - Если бы я знал, - пожал плечами Иван, пытаясь говорить громче.  Протяжный вой ветра и шум деревьев вплетался в его речь, отчего становилось тяжелее разговаривать.  Струи дождя уже стекали по крыше машины в салон, на колени и ботинки парней. 
      - Вот черт, - с досадой выругался Иван.  – Скоро тут будет целое море.  Тело ныло после недавней аварии, ледяной ветер врывался через разбитое лобовое стекло, пронизывая осенним промозглым холодом, струи воды затапливали салон.  Одним словом, все было хреново.  Вместо того, чтобы уже топать по ступенькам к родной и теплой квартире они мокли черт знает в какой дыре, посреди бушующего леса, вдобавок ко всему разбив отцовскую машину.  Дело на самом деле было скверно. 
      Стас потянул за ручку двери.  Основной удар пришелся на капот машины и на сторону водителя; правая же дверь почти не пострадала.  Замок щелкнул, и в тот же миг в салон с удвоенной силой ворвался порыв ветра, по сиденью хлестнули косые струи дождя.  Щурясь и отворачиваясь от прямых ударов ветра, Стас выкарабкался из машины.  Следом за ним выполз и Иван.  Ливень и шквал ветра тут же обрушились на друзей, словно огромная разъяренная толпа врагов на двух одиноких воинов. 
      В густой темноте Иван с трудом различал то, что творилось вокруг.  Он смутно видел их искалеченную машину, прижавшуюся к дереву, словно несмышленый малыш к груди матери.  Он еле-еле различал в трех метрах стену чернеющего леса.  Рядом копошился, словно сотканный из мрака Стас.  „Нужен фонарь”, - промелькнула вовремя в голове Ивана нужная мысль.  Он тут же вспомнил, что фонарь хранился у него в багажнике.  Только он не помнил, менял ли он в нем в последнее время батарейки. 
      - У меня в багажнике вроде был фонарь, - стараясь перекричать шум ливня, крикнул Иван, направляясь к багажнику.  Стас тут же оказался рядом, вынырнув из темноты ночи.  Иван попытался открыть багажник, но тот не поддался.  Он и раньше то не очень хорошо открывался, а после удара, по-видимому, замок совсем заклинило.  Несколько тщетных попыток открыть него так и остались безрезультатными.  Иван опустил руки и напряженно вздохнул. 
      - Нужен рычаг, - заорал прямо на ухо Стас, - Какой-нибудь сучок.  Чтобы взломать этот хренов багажник.  – И не дожидаясь ответа, тот нырнул в густую темноту придорожного леса.  Через несколько секунд Иван услыхал метрах в десяти треск ломаемого дерева. 
      Иван всегда поражался проворности и сообразительности Стаса.  Она не раз выручала их из всяких передряг.  Непонятно было, откуда она у него.  Толи это был ему дар от Бога, то ли сказались два года службы армии, где, как говориться, научат всему.  Иногда Иван только начинал осознавать ситуацию и соображать, как ему в этом случае действовать, как Стас уже вовсю разрабатывал план и сей же момент претворял его в жизнь.  Иногда Иван понимал, что с таким другом и в беду не страшно попасть.  Стас, казалось, мог всегда найти выход из сложной ситуации. 
      - Иду на помощь, - бодро обнадежил друга Иван, направляясь в ту сторону, откуда раздавался треск ломаемого дерева.  Он сошел с твердого покрытия дороги и вступил на мягкую и мокрую лесную постель, выстланную отсыревшим ковром желтых опавших листьев.  Ветер рванул откуда-то сбоку, бросив на Ивана холодные и мокрые струи дождя, сорванные с деревьев листы.  Тот едва удержался от такого порыва, - казалось, что неистовый ветер хочет свалить его с ног.  Треск ломаемого дерева неожиданно прекратился, - очевидно, Стас все же справился с упрямым сучком. 
      Темнота ночного леса надвинулась на Ивана, поглотив небольшую человеческую фигурку в беспокойном море потревоженного бурей леса.  Здесь Иван почти ничего не видел в двух метрах от себя.  Хорошо еще, что дождь и ветер здесь не так зверствовали, как там, на дороге.  Спасали деревья.  Казалось, будто весь лес пришел в движение.  Заунывно ныли и стонали огромные стволы, над их кронами носился безумный ветер, плача и воя, словно голодная стая волков.  Все вокруг скрипело, трещало и шумело.  Иван попытался разглядеть в этой темени друга, но ничего не увидев, решил просто позвать его. 
      Но на этот раз Стас не отозвался. 
      Иван прислушался к бушующей ночи и крикнул еще раз, называя друга по имени.  Стас должен быть где-то здесь, совсем рядом. 
      И снова в ответ только злой ветер застонал в кронах, да деревьях болезненно скорчились, словно охая от боли.  Лес загудел, словно вторя отчаянному голосу Ивана. 
      - СТААААС, - что есть мочи заорал Иван, да так, что стало больно в горле.  Он резко оборвал крик, и его снова охватил приступ сухого надоедливого кашля. 
      И снова в ответ тишина.  Только ветер воет в деревьях. 
      Друга нигде не было. 
      Стаса нигде не было, хотя минуту назад он был здесь, Иван слышал его.