А у меня всего одна обойма, и руки трясутся от холода. 
     Вот в чем подвох никотиновой зависимости – ее легко превозмочь, но лишь до первого стресса.  Спасительный яд затравленных зверей.  Обезболивающее для страха. 
     Я заставила себя вернуться.  Стакан сока уже ждал на темно-зеленой скатерти. 
     -- Давай, рассказывай, -- я уселась, для верности расстегнув сумочку и поудобнее переложив «ТТ». 
     -- Ты знаешь, кто твои братья?
     -- Ну началось.  Саша, когда ты оставишь нас в покое? Не можешь разобраться, так не лезь. 
     -- Эх, Лина-Лина, -- он с улыбкой помотал головой, -- неужели ты считаешь меня идиотом? Твоим братцам слишком много лет, для простых смертных, -- он сделал акцент на последнем слове, давая понять, что осведомлен гораздо больше, чем кажется. 
     -- Хорошо, -- сдалась я.  – Давай на чистоту.  Они мне не братья. 
     -- Это я уже понял.  Кто они?
     -- Не знаю. 
     На такой ответ Вата не рассчитывал.  Напрягся, раздраженно заиграл желваками.  В правилах его игры не предусмотрена реакция соперника, отличная от страха и паники. 
     -- Я называю их «драконами». 
     -- За счет чего они живут?
     -- Воспоминания людей. 
     Жизнь людей.  Так честнее.  Драконы съедают мозги в аллегорическом понимании.  Уроды.  Паразиты.  И я одна из них. 
     -- Чем больше народу расскажет о своей жизни, тем дольше живут драконы, - добавила я, жестом попросив дать мобильник. 
     -- Расскажет? – удивился Вата.  Потянулся к карману, передал старенькую трубку с потертыми кнопками. 
     -- Конечно! А как еще ты прошлое узнаешь?
     -- Расскажет, расскажет, расскажет, - повторял Вата с задумчивой интонацией, наблюдая, как я отстукиваю сообщение. 
     «Во мне жучок.  Завтра в 12.  Лес у Аграрного института.  Бери людей.  Я сдам драконов, ты дашь мне исчезнуть». 
     Следователь долго перечитывал строчки.  Я снова порвала браслет, теребя кольцо из стороны в сторону. 
     -- Лина, а тебя они такой же сделали? – спросил Вата, пряча телефон в карман. 
     -- Не знаю.  Я пока ничего не чувствую, -- мизинец отыскал прожженную брешь в скатерти и пролез в дырочку. 
     -- Лина, драконов ведь можно убить?
     Этого вопроса я ждала. 
     -- Конечно.  Если их запереть в карцере лет на пятьдесят, они состарятся и умрут. 
     -- Да, логично. 
     Мы сидели друг против друга, глаза – в глаза.  Он почесывал подбородок.  Я пыталась в слепую завязать на браслете узелок.  Получилось с десятой попытки. 
     -- Ты все узнал? Или еще что хочешь спросить?
     -- Этого достаточно, - Вата полез в бумажник, бросил на стол сотню.  – Спасибо, Лина.  До встречи. 
     Задерживаться в кафе не осталось ни малейшего желания.  Я дождалась официантки, уничтожила пару сигарет и ушла.  Выжатая, высушенная, как вампирская жертва. 
     В парке среди деревьев и биотуалетов гуляли праздные прохожие.  Их мысли крутились вокруг сегодняшнего дня, не было ни коварных замыслов, ни интриг, ни обид на жизнь.  Они об этом просто не думали.  Сейчас не думали. 
     Через парк до улицы Ленина, пиная мелкие камушки носками кедов.  Хоть старый проспект и сохранил резные фасады домов и чугунные статуи-украшения, настойчивый рев машин не позволял вздохнуть свободно.  Пропитанный выхлопными газами воздух нес те же отголоски бездушия. 
     Тарские ворота высились позади, вдоль мощеного тротуара тянулись ухоженные клумбы.  Я смотрела под ноги, боясь поднять взгляд, столкнуться с чужими глазами.  И только на перекрестке поняла, что тянет меня, манит, как свет мотылька.  Впереди, в полукилометре маячила позолоченными куполами церковь.  Никогда не ходила на службы и исповеди, но сейчас белый остов поруганной веры звал. 
     
     Паперть пустовала.  Нищие растеряли иллюзии о совести благостных прихожан.  Теперь выгодными «точками» служили подземные переходы у дорогих кабаков и крупных торговых центров. 
     Стоило войти в поднебесно-высокие двери, как сгорбленная тяжестью божественной ноши старушонка сунула мне в руки черный платок.