Посчитаемся и осмотримся….  Следы разделились, я не знаю, в какую сторону идти. 
     — Ты уверен? Это последние два факела.  Я слышу капает, может, за водой отошли?
     — Нам тоже надо пополнить запас воды.  Без еды протянем, без воды недолго. 
     — Я не протяну, у меня от голода начались галлюцинации.  Такое ощущение, что я вас всех вижу. 
     — Эльф, тогда угадай, что я сейчас делаю?
     — Рукой машешь, вот так! А теперь ногу задрал…
     — А я?
     — Ты протянула руки и шаришь в темноте. 
     — Обалдеть! А как ты это увидел?
     — Не знаю…
     — А еще что видишь? Стены там, воду…
     — Нет, только вас. 
     — Он что угадал?
     — В точку!
     — Он, наверное, ауру видит.  Или инфракрасное излучение.  А раньше с тобой такое бывало?
     — Нет, но у нас есть такие представители. 
     — Повезло! А вдруг и у меня что-то откроется?!
     — Ты это, ты постарайся понять, как ты это делаешь.  Может пригодиться.  Пересчитай нас, мы тут все?
     — Все, конечно, куда мы денемся, связанные одной цепью. 
     — А знаете, мне иногда кажется, что я чувствую свежесть — и даже ветер!
     — Не кажется, я давно его заприметил. 
     
     Рысцой бросились по проходу, запинаясь друг за друга.  Через сотню метров заметили лучи — и сразу ослепли от яркого света. 
     — Еханый бабай! — первым нарушил тишину Николай, выдохнув изумленно. 
     Внизу в подножии гор растилась огромная, необъятная по своим размерам равнина, окруженная горной цепью, с речным озером посередине, словно опрокинутое блюдце, в которое водопадами стекались реки от гор, а дальше озеро снова становилось рекой, впадая в море или океан.  Река разрезала долину надвое.  С одной стороны были сочные пастбища из зарослей травянистых деревьев и травы, которые с высоты казались именно травой, с другой те же джунгли, но с хвойными и другими деревьями, которые вдруг возвышались над джунглями, как гриб.  Тонкий ствол и развесистая треугольная крона.  Такие и за горами росли, и все знали, что вблизи такое дерево метров сорок в ширину.  В одной стороне, в самой дальней, там, где заканчивался обзор, возле горы, которая все еще дымила, покрытая черной сажей, из-под земли вырывались мощные горячие источники, иной раз доставая в высоту те самые деревья.  И толпы, толпы животных, от которых рябило в глазах. 
     Бинокль ходил по рукам — и каждый находил что-то новое. 
     — Вот он — Рай для динозавров! Интересно, они тоже грешат?
     — Динозавры?! У них ума — с грецкий орех!
     — Не у всех! Наши умнее!
     — Кир, пошевели извилиной! За что-то же Господь обратил на них огонь и серу! Двести пятьдесят миллионов лет плодились и размножались, и вдруг на тебе, вымерли все до одного!
     — Не все, крокодилы остались. 
     — Вот именно! Вымерли только разумные и самые тяжеловесные.  Причем накрыло их прямо рядом с гнездовьями.  Точно так же, как мамонтов.  В один день, в одну минуту.  Ты веришь, что это был метеорит? Почему не бежали, не прятались, не искали тепленькое местечко?
     — Динозавр динозавру рознь — вымерли теплокровные! Не все они были крокодилами!
     — Обращение Солнца вокруг ядра галактики двести пятьдесят миллионов лет, представь, что есть места, где мы попадаем в ямы космического холода или наоборот.  Мы, возможно, пересекли орбиту нейтронной звезды или туманность, в которой температура десять тысяч градусов. 
     — Динозавры благоденствовали сто пятьдесят миллионов лет, вымерли шестьдесят пять миллионов лет назад.  Если мы и где-то проходили, у нас с тобой Никола, еще девяносто пять миллионов лет благоденствия.  О чем нам переживать?
     — А ледниковый период?
     — Это не яма, это ямка! Вымерли только те, кто не имел шкуры с мехом.  И человек.  А здесь нам ничто не грозит.  Обилие вымерших видов вполне доказывает мою точку зрения. 
     — Зря ты так считаешь, — вставила Ядвига.  — Вымерло девяносто пять процентов всего растительного и животного царства.  И оголодавшие саблезубые хищники.  Как двести пятьдесят миллионов лет назад, как шестьдесят пять миллионов, как десять миллионов… Никто не знает, когда и как произойдет очередная глобальная катастрофа. 
     — Вы о чем?! Я туда не полезу! Это надо быть сумасшедшим! Там хищные донты, доны, завры! Машуль, даже не думай! Ты, Ядвига, Дарина и Злата пойдете назад! Еды мы вам достанем, Эльф и Рум выведут.  А я, Кир, Никола и Ян что-нибудь придумаем. 
     — Макс, ты здесь на тех же правах, что и остальные, не надо мной командовать! — взвизгнула Дарина. 
     — Ты можешь делать что хочешь, а Машка пока моя жена! Машуль, вперед и с песней! Подождете нас на выходе.  Не вернемся, идите в город.  Рано или поздно, кто-нибудь припрется на него поглазеть! Вернешься домой, придумаешь, что матери сказать…
     — Макс, если ты не прекратишь наезды, я разведусь с тобой прямо сейчас! И не надо на меня так смотреть! Это была твоя идея! И если честно, то этот мир меня вполне устраивает! Ни тебе президентов, ни клоунов на большой арене, ни бандитов, ни фанатов! С голоду не умрешь и хоть голая ходи!
     — Будешь спорить, я тебе синяк поставлю на второй глаз!
     — Макс, прекрати! — вмешался Кирилл. 
     — Я тоже не пойду, — спокойно и гордо глядя в глаза взбешенному Максу, проговорил Эльф.  — Мы с Льнеонелели с детства обручены.  Я без нее, без друзей не вернусь!
     — Вы че тупите?! Вы видели, что там внизу твориться?! Там монстры! Там звери, которые жрут друг друга! Это не наш мир! Это доисторический мир! — Макс пошел по лицу красными пятнами, сжав кулаки.  — Они там летают, ползают, скачут и прыгают!
     — Макс, ты напуган, — вдруг заговорил Рум, приятным голосом, который тонул в пространстве, словно таял, разливая вокруг себя благодать.  — Страх не самое лучшее состояние объективно оценить степень опасности.  Миллионы безобидных тварей чувствуют себя в том мире вполне безопасно.  Пожалуйста, взгляни еще раз! Там нет паники, нет беспокойства, матери с малышами, птицы без крыльев, многие хищники довольствуются оставленными им хвостами… Создатель, рисуя миры, никогда не предполагает жестокость, которая не оставляет животным шанса выжить.  Иначе, здесь не осталось бы ни одного безобидного вида.  У многих древних видов, которые в моем мире прекрасно сосуществуют до наших дней, есть одна особенность — необыкновенно быстрая регенерация тканей.  В большинстве своем — они ленивы и малоподвижны.  Их ноги-сосиски не приспособлены к быстрому бегу.  Как маменхизавр смог бы вылупится из гнезда и набрать вес в 25 тонн, если каждый день рисковал быть съеденным? Хищники контролируют свою численность, зачастую пожирая детенышей.  Здесь хищников, сопровождающих стада, не больше, чем у вас в саванне.  Кстати, там внизу очень много млекопитающих, которые чувствуют себя прекрасно.  Их ноги позволяют развивать скорость, превышающую скорость ящеров, и в два и в три раза, и маневрировать… А кроме того, кто сказал, что мы собираемся спуститься вниз? Мы пойдем за ними… — Рум кивнул на соседние горы. 
     — Ага! — взревел Макс, бесцеремонно выдернув бинокль из рук Рума, наведя в то место, на которое он указал.  — Чето я не понял, они че там… Сбросить их собираются?!
     — Радуются, что могут показать такую красоту! — осадил его Рум.  — Для динов здесь действительно Рай.  Для вас это прошлое, для них будущее.  Теперь они знают, как будет выглядеть их мир через многие миллионы лет.