Женщины объединили усилья и выведали у динов, какое дерево дает сок, который становиться смолой.  Его и объявили каучуконосом.  Сок собрали и попробовали уварить, высушить, сдобрить натертым панцирем черепахи.  Получилась довольно сносная резина.  С помощью открытого Кириллом гипса изготовили по ноге форму — и, наконец, добились таки результата.  Даже те гуманоиды, которые носили обувь с гарантией на десять и двадцать лет, переобулись в удобные калоши по распутице и открытые в жару сланцы. 
     Следующий этап — выделка шкур и получение пряжи.  Это оказалось довольно легко, даже искать не пришлось.  Шкуры всегда были под рукой, шерсть срезали у длинношерстных копытных.  И многие растение имели внутри себя волокно или покрывали себя пухом.  Разработкой технологии изготовления полотна решили заняться потом, когда встанет вопрос о пеленках и распашонках, а пока все мужчины и дины в их числе вдруг заболели приручением скотины, которая могла обеспечить молоком, шерстью, мясом не выходя из дому.  Или птицы, чтобы иметь под рукой яйца, которые годились в пищу даже Эльфу, открывшему для себя в тропических джунглях много новых видов растений.  Одно плохо, большие запасы продуктов в теплом климате быстро гнили. 
     Даже изобрели электричество, используя для вращения динамо-машины водопад…
     Правда, лампочка так и не зажглась, опознать вольфрам Кирилл не смог.  И от использования железа в промышленных масштабах пока тоже пришлось отказаться — не достало домны, а железо, которое смогли добыть, даже не потянуло на чугун.  Скорее, сплавленная с глиной руда.  Но кость застряла в горле — все понимали, без железа не выжить.  И дины вызвались отыскать каменный уголь, а Кирилл исходил горы вдоль и поперек, отыскивая материал для цемента. 
     Стадное чувство у динов прошло, теперь им приходилось охранять лагерь от вторжения зверозубых, которые то и дело норовили нарушить границу, поднимаясь в горы от затопленных дождями равнин и джунглей.  И сопровождали кормильцев, спускаясь с ними в подножие, помогая отыскивать фрукты, овощи, грибы, добыть рыбу и мясо, после помогая добычу дотащить до лагеря.  Не то, чтобы их об этом просили, но когда Макс предложил всей толпой перебраться в город, идти в такие места, где зимой с неба падает снег, дины категорически отказались.  Чисто по-человечески их можно было понять: ниже пятнадцати градусов по Цельсию — и дины падали в глубоком анабиозе, а бывало, хищные звери пользовались их невменяемостью, утоляя голод, а их в это время как бы не было.  Сами по себе дины представляли собой что-то переходное от пресмыкающихся и рыб к теплокровным — сами они были теплокровными, но не имели защитного покрова, и в крови их циркулировала некая жидкость, наподобие антифриза, который не позволял организму замерзнуть ниже прожиточного минимума, а когда огромные холодные потоки воздуха проникали в легкие, охлаждала кровь, которая становилась густой и вязкой, отключая все системы жизнеобеспечения.  Несомненно, холод — это единственное, чего они по-настоящему боялись. 
     И для всех землян сразу стала понятной трагедия, которая произошла шестьдесят пять миллионов лет назад, и миллион лет назад, когда внезапно началось оледенение планеты — млекопитающие пировали по всему миру, объедая динозавров и падавших замертво птиц без перьев до кости.  И так выжили, не оставив от древнего мира ничего даже в самых далеких уголках планеты.  А многие после вымели сами, когда трупы динозавров и травоядных млекопитающих закончились. 
     — Не холод, они наша смерть, если у нас произойдет что-то подобное, — один из динов кивнул вниз, на стадо, похожее на бизонов, за которым мирно, словно паслись в этом стаде, следовала пара саблезубых тигров, не рискующие подойти к ящерам с хвостами и в броне. 
     — А чем вы там у себя занимаетесь? — поинтересовались все и сразу, превратившись в само внимание. 
     На лица динов не различали, поэтому имена им давать не стали.  Человеческому глазу не сосчитать количество бугорков на лбу и не рассмотреть узор на панцирном щите, прикрывающем голову, но сами себя они различали. 
     — Пасем стада, охраняем яйца.  Мясо продаем силуронам — они надежные союзники.  А силуроны тем, кто хочет купить. 
     — Понятно, посредникам… — проворчал Ян.  — А те продают раз в десять дороже.  Неплохой бизнес! Поди, как деликатес подают? У нас акульи плавники за сто пятьдесят тысяч покупают, а тарелка супа из них стоит пять штук!
     — В смысле? — повернулись к землянам. 
     — Ну как, как… поймали акулу тонны на три, плавник отрезали, тушу выбросили в море.  Обычное дело.  Как будто больше жрать нечего… Мы пытались корабль остановить, так нас протаранили, и мы же виноваты оказались.  А-а… — он махнул рукой.  — Бесполезно!
     На Яна посмотрели с уважением.  Правда, не все поняли, чем он таким занимался на земле, но по лицам остальных землян Ян был героем. 
     — Нет, мы тоже продаем, недорого, — ничуть не обвинил силуронцев дин.  — Желающих купить и много, и немного.  Это промышленные планеты с суровым климатом,
     — Кроме того, возделываем землю, рассеивая семена парагвы, — добавил второй дин. 
     — И выращиваем пьезоуглеродные кристаллы, которые очень ценятся в вашем мире, — еще один дин ткнул рукой в лазерную пушку Макса.  — Чумчуй. 
     — Бороздим просторы вселенной, чтобы поделиться мудростью, дарованной свыше — и оставляем яйца, где однажды можем найти приют, если придет долгая зима, — разрешился от тоски по дому первый дин.  — Когда-то наши предки жили здесь долгие-долгие миллионы лет.  А потом звезда и планета начали остывать, отдали планету людям.  О том времени сохранились много легенд!
     — Правда? — округлил глаза Макс.  — На земле?
     Дины о чем-то шумно заговорили между собой. 
     — Все когда-то уходят.  И теперешний ваш мир, который родился тогда, прекратит свое существование.  Это будет еще не скоро, но когда это произойдет, весь мир подарит вам новую планету. 
     — Им не подарит! Их нигде не ждут! — вставил Гоблин Яша, которого только и заметили, как он заговорил, словно вынырнул из небытия.  Наверное, телепатически ему постоянно приходилось напоминать, что он тут, среди живых.  О нем помнила лишь Злата и дины, которые умели пощупать пространство.  — И вряд ли они доживут до того времени! У них и дня не проходит, чтобы не поклониться демонам. 
     — А ты откуда знаешь? — обиделся Макс.  — Мир как мир! Выживаем, как умеем. 
     — Я смотрел на него и вчера, и сегодня… Там даже живые как мертвые, а мертвые, как живые. 
     — В смысле?! — раскрыли рот земляне. 
     — Я не знаю как, не могу объяснить.  Я только хотел посмотреть, почему выбрали именно вас, — расположился Гоблин к беседе. 
     Он настроился на радиоволну, принимая какое-то полуметафизическое состояние, став вдруг темным провалом. 
     — Надо же забрать квартиру… — голос у него стал совершенно другим и каким-то буднично-прозаическим и обеспокоенным бытовухой.  — Че ей простаивать?! Ты пока не говори, что свидетельство о смерти выправляешь….  — И вдруг голос у него снова поменялся, стал мужским.