А кто мимо прошел — не поклонился, не оглянулся, не мой это человек. 
     И вот третий признак разумности: всякое явление исследует человек.  Животное не берет ядовитое растение, а человек пытается применить его.  И яд имеет пользу.  Только человек способен взгляд обратить в ту сторону, куда никто не ходил…
     Авдотья Захаровна вела по тропинке и рассматривала каждое растение, где собирая листья, где-то выкапывая корень, а которое просто срывали, зная, что корень даст новые побеги.  Ей помогали, вооружившись перчатками.  У каждого уже была охапка за плечами, о растениях узнали не мало, и страх перед экзаменом прошел.  Все как-то само собой уложилось в голове.  По записям Яна насчитали с сотню признаков, когда человека можно считать разумным, когда бестолковым, а когда он и не человек вовсе. 
     — … сохранить достоинство — стремление человека, заложенное в основе его.  И невдомек живущим с насильником и убийцей, что нет под ним опоры.  Свое достоинство он не имеет, и чувствует, пытаясь выбить опору из-под своей жертвы… И как бы человек не оправдывал себя, он грамоте не обучен.  Если ты не знаешь, как быдло сделать человеком, ты не лезь, ты пройди мимо.  Ты будешь править им, или кто-то другой, результат, может, тот же, но греха на тебе не будет… Истинная красота — большое в малом, и малое в большом.  Мало вас, единицы, но по малому признали — жив народ! И знают, не огородить вас, большая боль исторгнется, как огонь.  И пожрет…
     — Бог — телепат, только так.  От голоса его содрогается вселенная.  И те, кто слышит его, поймут.  А что такое телепатия? Передача образа на расстоянии.  К примеру, все вы видите Кархардию пестролистную.  И каждый мог словами сказать по своему, но образ ваш — един.  И если вы скажете образом, на каком бы языке не говорил человек — поймет вас.  А то поймете образ глубже, дополните новыми ощущениями.  Например, Тархур и братья его видят Кархардию в большем диапазоне частот, чем Максимка или ХрёмКахари.  Сказали вслух, но если ты телепат, со словами выйдет образ и упадет в землю каждого услышавшего.  И не важно, разговаривали ли вы между собой, или обращались к другим народам.  Телепатическая речь — выработанная с годами привычка.  Она дублирует речевые обороты голосом.  А общение между собой — привычку обращать внимание на образную речь, чтобы лучше понять собеседника.  Землянам, к сожалению, только предстоит освоить новый для них язык общения.  Но, как мы все убедились, еще одна особенность разумности, данная человеку свыше, дается им с такой же легкостью, как остальным.  Практика, практика — и еще раз практика, лучше один раз пощупать, чем сто раз услышать.  С пятого курса ваши предметы в большинстве своем будут облечены лишь в образ, который сжато и емко передает то, что словами можно описывать долго, много — и не приблизиться ни на йоту…
     
     
     День клонился к закату.  Вернулись к домику Авдотьи Захаровны, нагруженные под завязку.  Помогли развешать травы под навес, накрыв марлей.  И с удовольствием остались на ужин.  Знатные грядки и теплицы знаменитой травницы ломились от плодов и ягод.  И как-то по-домашнему.  Женщины настрогали салатов, пока запекались пироги в духовке и поджаривался бычок на вертеле, которого доставили через десять минут, а мужская часть пробовала наливки и бальзамы.  А после любовались крупными звездами, испытывая и трепет, и волнение.  Земляне, что где-то там каждый из них откроет еще не один мир, который позвал их, выдав неограниченный кредит доверия, а инопланетяне, что где-то там остался дом, который скоро обретут.  Галактика Млечный Путь, наполненная звездной пылью и темной материей, рассеивала звездный свет — и не каждый дом можно было рассмотреть.  С Авдотьей Захаровной было так же легко, как, наверное, с собственной бабушкой.  Она разбиралась не только в растениях — она разбиралась во всем.  Даже Гоблин, будучи опытным наставником, коренной семиреченец, прибегал посоветоваться, в иных вопросах полагаясь на нее, как на самого себя. 
     Кроме того, она была провидица.  Подбирая учеников, никогда не спешила.  Редкий случай, чтобы ее избранник не прошел испытание.  И при этом часто рисковала, тогда, как другие, подбирали уже сформировавшиеся пары. 
     Но когда вернулись в академгородок — сумерки только-только начинались.  Время в мирах Семиречья было не одинаковое — и сразу, пожелав друг другу спокойной ночи, отправились спать, чтобы не проспать начало экзамена.  День предстоял волнительный.  Особенно волновались гуманоиды.  И всем им хотелось быстрее попасть домой и сообщить радостную весть — поступили! А пытаясь заснуть, каждый еще долго не мог сомкнуть глаз.  Кирилл ворочался полночи — одеяло казалось колючим, и то холодно, то жарко, а то разные мысли лезли в голову, и когда выходил на балкон, кто-то да стоял уже там и вздыхал, как он, а титаны безмолвно взирали на них, не проявляя ни капли сострадания. 
     
     «Мы строим дом, мы строим до-о-ом…»
     А дальше никак.  Практика телепатического синхронного пения не давалась никому.  Мало того, что в словах не было никакой рифмы, так еще голосовое воспроизведение каждый на своем становился сущим кошмаром.  У кого-то это была последняя практика, для кого-то только ее начало.  Профессор Кряжинский Игнат Раденович был неумолим — никто не выйдет отсюда живым, пока я не услышу созвучное: Слава, слава, Боже наш дом храни!
     — Может мы сразу с последней строчки и начнем? — предложил кто-то. 
     — И не надо трясти хвостами, они вам не помощники — лучше шевелите извилинами! — издевался он, помахивая в такт рукой. 
     Репетировали третий день.  Репетировали до полночи, собираясь у динов, понимая, что могут вообще лишиться каникул. 
     — Ну как можно такое спеть?! — горестно восклицали те, чьи корабли вот-вот должны были прилететь или улететь, а кому-то уже пришлось отказаться от брони. 
     — Ну давайте попробуем сначала спеть вслух на каком-нибудь языке, а потом попробуем мысленно. 
     — Да не могу я это петь, что за хрень?! — всклоченный Макс отбросил от себя текст, потоптавшись на листе ногами.  — Это ни на одном языке не звучит! — он поднял лист, расправляя его.  — проверяли же уже!
     — В том-то и суть, — философски заметил Горгуль.  — Нас пытаются научить думать синхронно.  — Представьте галактические символы — мы думали нам их не осилить, но когда разобрались, оказалось проще простого.