Твои родители, твои друзья и враги.  Ты должен вспомнить все, что прошло мимо твоего сознания и пережить заново, раскрыв тайный смысл каждого явления.  Найти всех, кто притаился во тьме и ранит.  И тебя, и твою душу.  Ты умоешься, когда достанешь из своего пространства брошенные человеком семена.  Из этих семян из земли поднимаются демоны.  Сыны Человеческие, великаны и боги, но мертвые боги. 
     — Вызывать мертвых грех! — покачал головой Кирилл.  — За это вас и проклянут потом! «Не должен находиться у тебя проводящий сына своего или дочь свою чрез огонь, прорицатель, гадатель, ворожея, чародей, обаятель, вызывающий духов, волшебник и вопрошающий мертвых»
     — А нести на себе мертвых, разве не грех?! — удивленно приподнял бровь юноша, смерив Кирилла насмешливым взглядом.  — Мертвые не ищут справедливости, не слышат, не видят живых, не отпускают, пока не стряхнут их прах.  Вот, брат твой… Кажется, его зовут Александр? — он прищурился, изучая Кирилла.  И снова показалось, что он заглянул в сердце. 
     — Да, но… — Кирилл растерялся, с подозрением взглянув на юноше.  Имя Александра он знать не мог, если только не был телепатом. 
     — Люди заставили его уснуть и зарыли в темнице, — Мецаах сложил перед собой руки, сцепив пальцы.  Посох, украшенный головой зверя, теперь опирался на его плечо.  — Он с ними до сего дня.  Мертвые тени блуждают рядом, и он уже не помнит ни о тебе, ни о матери.  Он жив, но мертв.  Идет вслед мертвых, ибо не видит и не слышит их — и душа его горит в огне.  Грех стать тенью, которая убьет человека — их называют вызывателями мертвых.  Грех опираться на мертвых — им не ведом путь живых, они не знают, они ворожат и гадают.  Нельзя обращаться к колдунам, чтобы не умертвили тебя и твою душу, населив землю мертвецами, — он усмехнулся с превосходством.  — А увидеть мертвеца и побить его — богоугодное дело!
     — А как ты узнал имя Саши? — подозрительно спросил Кирилл. 
     На мгновение ему показалось, что юноша, испытующе вглядываясь в его лицо, чего-то испугался.  Он помрачнел, прикусив губу.  И словно бы закрылся посохом, крепко сжав его побелевшими пальцами, поставив его между собой и Кириллом. 
     — Мальчик, ты пришел из будущего?! — юноша нахмурился еще больше.  — Я… рад… Рад, что умру прежде, чем твое будущее наступит, — с придыханием выдавил он. 
     — Почему? — обиделся Кирилл. 
     — Рука твоя исторгает боль, которую только слепой не увидит, — осуждающе покачал головой юноша.  — Я думал… Я хотел лечить людей… По крайне мере, мне так казалось, — он встревожено закрыл лоб открытой ладонью, как-то вдруг поникнув.  — Но теперь вижу, что не готов… Старшие жрецы предупреждали меня, и Бог говорил то же самое, но я не верил.  Ты пугаешь меня, — признался он, отводя Кирилла в сторону от людей.  — Как же я… Как же я буду лечить, если боюсь болезни? — спросил он сам себя с мрачным видом, снова обращаясь к невидимому собеседнику.  — Я не готов! — юноша покачал расстроено головой.  — И тут же поднял глаза на Кирилла: — Наверное, Ра вызвал тебя, чтобы показать мне мою самоуверенность.  Услышав Бога, рано считать себя его Сыном. 
     Голос его прозвучал осуждающе и надсадно, и рвался, как струна.  Юноша разволновался. 
     — Бога? — удивился Кирилл, хмыкнув. 
     — А разве можно в этом сомневаться, если ты здесь?! Для него нет ничего невозможного! — нетерпеливо воскликнул юноша, протянув руку и проведя ею по груди Кирилла, точно сомневался, что видит живого человека, а не привидение.  — Ты далеко… Ты очень далеко!
     Кирилл перехватил его руку, останавливая.  Когда их руки соприкоснулись, юноша вздрогнул. 
     — В него можно верить, но доказать пока никто не смог! — бросил он с вызовом, оттолкнув юношу.  — У нас это по-другому называется… — он кивнул на людей. 
     — Ну почему же! — усмехнулся юноша, внезапно улыбнувшись.  — Он говорит из пространства, Он — Всевидящее Око.  Я не могу показать, Он открывается внутри человека, но если пожелаешь — увидишь! Бог Ра приходит с легионами охраняющих его духов, у которых железные клювы и медные крылья, и все они будут кричать тебе: «Уйди!» Если ты не послушаешь их, Бог Ра пожелает с тобой вести беседу.  Смотри, сколько людей посвящают свои руки Господу, разве ты видишь в их лицах хоть каплю сомнения? — Мецаах взмахнул рукой, ладонью обвел людей.  — Они учат язык мертвых и учатся отвечать на вопросы Богов.  Сегодня они ложат перед Богом жертвы, которые Он дал, чтобы завтра удача сопутствовала им, — он скосил голову и еще раз осмотрел Кирилла снизу вверх.  — А может, в твоем времени не соблюдают заповеди?
     Кирилл пожал плечами. 
     — Откуда ты? Из какой страны? Из какого времени? Ни в землях Египта, ни в землях, которые вокруг, нет ни одного человека, который бы не знал, как позвать Ра!
     — Охренеть! — пробормотал Кирилл, пытаясь сообразить, как он оказался в прошлом. 
     — Может, ты читать не умеешь? — юноша придвинулся к Кириллу, протягивая кипарисовую палочку и чернильницу.  Соответственно его сану, обращался юноша приветливо.  — Расскажи мне! — мягко попросил он. 
     — Я из России… — начал Кирилл и замолчал, вспомнив, что во времена Ра страны такое не было. 
     — Россия? Никогда не слышал… — покачал головой юноша.  — Может быть, Русь? Так называют северные земли, которые лежат за горами. 
     — Есть! — упрямо пробормотал Кирилл, расстроившись.  — Да, на севере… Там, где зимой идет снег…
     — Да, я слышал, что в далеких землях, за морем, где много рек и озер, живут люди, которые считают себя потомками русалки Роси и небесного Бога, которого называют Род.  Греки ходили туда и пригласили их, чтобы они учили их грамоте и приношению жертв, — Мецаах начертил на песке посохом круг, вписал в него квадрат, обозначив вершины.  — Я думаю, их способ мало чем отличается от нашего.  Окропить кровью здесь и здесь… — он ткнул концом посоха в вершины.  — А если жертвенное животное не получится взять здесь, — он постучал пальцем по левому виску, — берем отсюда! — довольный собой приложил ладонь к животу.  — Не достал первенца, не страшно, можно убить то, что положил Бог. 
     — Я умею читать, — хмуро буркнул Кирилл, отодвигаясь от юноши, чтобы тот отстал от него.  — Мы никого не убиваем, это… это глупо!
     — Об убийстве речь не идет… — растерялся юноша, испытывая нетерпение.  — Речь о жертвоприношении… Хо! — он вдруг резко шагнул в сторону Кирилла, резко выбросив перед собой руку.