— Иди! Ищи! Найдешь, все твое, а сыновей моих не тронь! И пугать меня не надо! Я людям голову не протыкаю, чтобы кошелек себе набить! Это вы черепа ломаете!
     — Аня, да купи ты им кота… — рассмеялась тетя Вера.  — Из-за какого-то кота такой скандал!
     — Не только кот, еще деньги и книги, но не любого, а именно нашего кота! — задохнулся от злости пунцовый Яков Самсонович. 
     Кирилл наблюдал за потасовкой взрослых, на всякий случай, посадив Туза на цепь на безопасном расстоянии, успокаивая его.  Туз рычал и рвался в бой, цепь отбрасывала его назад, и он, припадая, скулил, выпрашивая свободы.  Кирилл взял его за ошейник, приказав сидеть.  Туз послушался, но сидел беспокойно, не переставая гавкать.  Он видел, как зла хозяйка, как решительно настроена тетя Вера и тетя Августа, как мечется Александр, стараясь отодвинуть Матвея Васильевича от Якова Самсоновича. 
     — А документы, документы у вас есть? — хитро прищурилась тетя Августа.  — Где документы? Чем докажите, что ваш?
     — Свидетели есть! Свидетели! — радостно взвизгнул Яков Самсонович.  — Все наши подтвердят!
     — Ага, сговорились?! — поймала его тетя августа.  — Знаем мы, мы тоже свидетелей найдем!
     И вдруг Кирилл увидел, что кот, черным силуэтом в лучах заходящего солнца, сидит на заборе, как раз там, где к забору был прижат Яков Самсонович. 
     Кирилл остолбенел…
     Кот лежал, с дьявольской насмешкой наблюдая за людьми прищуренными глазами.  Хвост его с силой бил по забору, но лапами он лишь раз выпустил когти, тут же втянув их обратно.  Лица всех скандаливших людей были повернуты к нему, но ни один из них не видел его.  Кирилл протянул руку в направлении кота:
     — Да вот же он! Вот же кот! Смотрите!
     — Где? — все разом обернулись к Кириллу. 
     — Вот! — он протянул руку, показывая пальцем, — Вот… только что был тут…
     Кот исчез.  Стоило ему отвести взгляд, как кот исчез, как в прошлый раз, когда он видел его в своей комнате. 
     — Кирилл, что это пришло тебе в голову? Не надо обманывать! — попросила тетя Вера.  — А вас, что бы я больше здесь не видела! — пригрозила она грубо и решительно.  — Переступите порог дома, придушу собственными руками! Мы вашего кота не воровали.  Не идет, значит, не хозяева.  Документов у вас нет, а свидетелей и мы найдем.  А тебе, Саша, не следует водить дружбу с людьми, которые о долгах напоминают.  Не ты, он тебе должен, столько должен, что им ни в жизнь не расплатиться!
     — Да пошла ты! — крикнул ей Александр, пытаясь оттащить.  — Кто тебя просил лезть в мои дела.  Мы и без тебя разберемся, для начала свою жизнь устрой… Вдова бесплодная, у себя там некому жизнь портить, решила здесь испоганить?! Если ты еще не поняла, Иринка… Как ты назвала ее, потаскуха? Жена моя! Мы год с ней жили! Ее не бросают, как тебя! Не успела приехать, уже трясешь своими прелестями перед мужиком, который может ни разу в жизни бабу не пробовал!
     — Саша, замолчи! — заорала мать, внезапно побледнев.  — да как ты смеешь?! Щенок!
     — А пусть говорит… Собака лает, ветер носит, — бросила тетя Вера, нисколько не обидевшись.  — Твоя Ирина продала уже твою квартиру, новую купили, в элитном доме! С каким-то уголовником живет.  С фингалами ходит! Видела я ее раза три, — язвительно промурлыкала она, наслаждаясь произведенным эффектом.  — Богатством Господь ума не прибавляет, не дождалась тебя, племянничек! Да вот хоть у Августы спроси!
     — Это правда? — обернулся Александр к Якову Самсоновичу.  — Это правда, что она с кем-то живет и квартиру продала?
     — Я свидетель! Мы, как-никак, в одном подъезде живем! — предупредила Якова Самсоновича тетя Августа.  — Да, Сашенька, это правда! На два этажа ниже! А про Ирку я мужику ее рассказала, даже познакомила с хахалем, когда мать твоя Славку на обследование привозила!
     — И ты? И ты знала?! — сорвался Александр на мать. 
     — Ну, конечно! Что ж мне не зайти да не посмотреть, как там новые люди устроились! — испытующе взвизгнула мать, испепеляя взглядом. 
     Александр, с окаменевшим лицом, на негнущихся ногах развернулся и ушел в дом, не дожидаясь ответа Якова Самсоновича.  Побледневшее лицо его было страшным.  Кирилл хотел идти за ним, но в этот момент Яков Самсонович с силой толкнул тетю Веру.  Она отлетела и упала, не удержавшись на ногах, рядом с Кириллом.  Кирилл отпустил Туза, помогая ей подняться. 
     — Грабители! Грабители! — она, наконец, поднялась и отряхнула грязь с юбки. 
     — Людей мы не грабим, — с презрением бросил в ее сторону Яков Самсонович.  — А волов запрягали, и будем запрягать! Моя Ирка делала всех, и будет делать — вашего запрягла, и тому козлу рога отшибет! А что мне, кого бояться? Сам Господь скотину учит резать.  Сам учит, Сам выбирает! А за кота и книги вы нам еще ответите! Засудим вас, по-хорошему хотели.  Сыночка своего берегите, недолго ему осталось!
     — Что, Бога приватизировали? Ни стыда, ни совести! — бросила ему вслед тетя Августа.  — Матвей Васильевич, закрой за ним дверь!
     — Господи, Господи, да когда же это кончится?! — мать всхлипнула. 
     — Анька, успокойся! Ничего он не сделает, — наперебой успокоили ее тетя Вара и тетя Августа. 
     — Я, пожалуй, пойду, — сказал Матвей, стоя в стороне от женщин.  — Вы не расстраивайтесь, уезжают они скоро.  С работы Яков уже уволился.  Я бы вам не советовал связываться с ними.  Скандалами вы ничего не добьетесь, это не те люди, наживете врагов.  Они и убить могут, — он глубоко задумался, переживая.  — Как-то странно… В кражу не верят, искали и ищут, весь дом перерыли.  Но ведь Авдотью убили, почему бы не поверить? Она могла и сама сказать, за жизнь за жизнь-то что не сделаешь? Понятно, что убийцы были недалеко.  Иначе, куда бы она делась? И зачем она им мертвая понадобилась? — недоуменно пожал он плечами.  — Может, испугались, или свидетельства какие-то были? Документов нет, ценных вещей нет, Авдотьи нет — а им лишь бы кота, деньги да книгу какую-то. . .  Может, сами ее убили? Я Авдотью знал, заходил к ней, не собиралась она ни умирать, ни дом переписывать.  Ругались в последнее время, сильно она пожалела, что учила их: Ирину, Родиона, Якова.  Вас, женщины, охранять надо, но, думаю, сегодня вам ничего не грозит. 
     Матвей нерешительно топтался на месте, переступая с ноги на ногу, потом сел на скамейку, почесав голову. 
     — А ну их! — тетя Августа подсела к нему с рюмкой.  — Праздник только испортил!
     — А где Саша? — спохватилась мать.  — Кирюш, посмотри, как он там.  Праздник, а мы…
     Кирилл обошел дом, Александра нигде не было.  Он вышел в баню.  Но его не было и там.  В крытом дворе он его тоже не нашел.  Но почувствовал тревогу, увидев открытые двери сарая и мгновенно обмяк, потеряв голос.  Сашка висел в петле, дернувшись пару раз.