— Мне уже лучше.  Что это было?!
     — Потом как-нибудь объясню, когда разберусь.  Я и сам несколько озадачен.  Со мной это… — Кирилл вдруг вспомнил про книгу, оставленную под матрасом.  И тени, которые вставали позади него в отражении зеркала.  Он нахмурился, потирая виски.  — Я, кажется, уже сталкивался с чем-то подобным. 
     Кирилл уже собирался отъехать, когда его схватили за рубашку.  Он оглянулся.  Позади стояли Леха и Марат, удивленно воззрившись на Мирославу. 
     — Это… ты… в смысле, вы куда? — Леха нагнул галантно голову, не отводя с Мирославы глаз.  — Здрас-сьте!
     — А, придумаем! — Кирилл махнул рукой вдаль. 
     — А можно мы с вами?! — попросился Марат, слегка засмущавшись. 
     Кирилл пожал плечами. 
     — Только давайте, гусей больше не трогать, — попросил Леха странно виноватым голосом.  — А то Марфа Сергеевна до третьего петуха матери жаловалась.  Их у нее всего три было — два гуся и гусыня.  Получается, мы как бы у нее гусей извели. 
     — О, черт! — расстроился Марат.  — Стащим потом у захаровских, там целая ферма.  Нет, ну это же надо! Почему всегда хорошему человеку не везет!
     И Марат, и Леха, и Кирилл переглянулись, встревожившись.  В селе давно пытались найти вора, который промышлял гусями, не оставляя ни перьев, ни косточек.  Гусей ловили в заводи, а после жарили в углях, рассматривая свою шалость как веселое приключение.  Но Марфа Васильевна была бабка строгая и справедливая, полжизни проработавшая в милиции — и если пришла жаловаться к матери Лехи, с которой раньше лишь здоровалась на дороге, то наверняка подозревала и Леху, и всех, с кем он проводил время. 
     Настроение сразу поубавилось, теперь виноватыми себя почувствовали и Марат, и Кирилл. 
     — Я тоже так думаю, — согласился Кирилл.  — С гусями пора заканчивать.  Перебьемся картошкой. 
     — Я рыбу возьму и огурцы, — предложил Марат. 
     — А я попробую вино слить, — кивнул Леха.  — Мать малиновую настойку поставила. 
     — Встречаемся у меня, — согласился Кирилл.  — Кто что может!
     Ребята разъехались в разные стороны. 
     
     — Ты как? — Кирилл помог Мирославе сойти с мотоцикла, кивнув на скамейку возле калитки в ограду. 
     — Нормально, — Мирка слегка засмущалась, когда Кирилл взял ее за руку.  — Это твои друзья были?
     — Нормальные ребята, — ответил Кирилл.  — Мы дружим трепетно и нежно.  Только в последнее время не часто.  Ты, пожалуйста, не уходи никуда, я скоро.  Я тебе своего боевого друга доверяю!
     — И не забудь взять средство от комаров, если собираешься на костер, загрызут, — подсказала Мирослава. 
     — Точно! — спохватился Кирилл, доставая джинсовую куртку и накидывая на плечи девушке.  И на мгновение замер. 
     Наверное, мать была права…
     Стоило положить куртку Мирке на плечи, глаза их встретились, но как-то не так, как обычно.  Кирилл даже почувствовал ее дыхание, внезапно испытав волнение, которое раньше чувствовать не приходилось.  От Мирки приятно пахло духами, и губы ее почти затмили все остальное лицо, и что-то где-то поднялось и воззвало внутренним голосом перестать думать о Мирославе, как о способе добраться до брата и до семейки, разорившей их. 
     Чтобы избавиться от внутреннего голоса, пришлось приложить немалые усилия.  Мирка была не столько красивая, сколько позабыто-незащищенная, хрупкая и закрытая.  Он еще не забыл тень вокруг нее, и взгляд, который смотрел из души, но страха не испытывал. 
     — Иди! — Мирослава легонько подтолкнула его. 
     
     Место выбрали много дальше, чем обычно.  Наверное, так решил Кирилл, случайно обмолвившись.  Хотелось убедиться, что в прошлый раз глаза его не обманули — и Мирке показать и капище и пещеру, если получится.  А то встретить восход на вершине огромного не то еще холма, не то небольшой горы, но скорее горы, именно ее он видел из окна, что выходило на захаровскую сторону, каждый день, просыпаясь.  Она была не большая, метров на пятьсот в высоту, пологая с одной стороны, и обрывистая с другой.  Первая, которая давала начало предгорному хребту, сложенному из гранитных и базальтовых пород, который тянулся до самого Захарово.  Чуть дальше, за огнями Захарово и захаровской базы отдыха, действительно начинались горы.  Снег на вершинах в иных местах, которые оставались в тени, не таял до конца лета.  Лыжников доставляли туда самолетами.  А небо над базой украшали дельтапланы и парашютисты. 
     Ребята съехались быстро.  Минут через пятнадцать возле дома мать и соседей пугали порядка десяти моторов.  Когда Кирилл произнес знакомое название, хохочущая толпа быстро расселась на железных коней и умчалась по трассе, не дожидаясь, когда соберутся последние, оставив для них надпись на заборе.  Ребята знали здесь каждый камень, слова Кирилла были приняты, как сигнал к действию.  А когда первый мотоцикл остановился, было уж поздно возвращаться назад.  На место Кирилл с Мирославой прибыл минут через двадцать, когда ребята уже запалили костер и доставали умыкнутые из дома припасы. 
     Неподалеку от разбитого лагеря Кирилл остановился, стараясь сохранить хладнокровное выражение на лице.  Сердцу его требовалась небольшая передышка.  Столько всего свалилось за один день! Сначала книга, потом те твари, которые поднимались от людей, неожиданная удача с Мирославой, Александр, который внезапно пошел на попятную, а еще ребята…
     Ему и в голову не могло прийти, что его принимают, как авторитетного лидера.  Получилось все само собой, но от Кирилла не ускользнуло, с каким вниманием его выслушал коллектив.  Мало того, ребята собрались, как по команде, внезапно дискотеку променяв на стихийную тусовку.