— Не обязательно просить, я бы и так взяла, — тетя Вера дружелюбно улыбнулась, не отрываясь от видеокамеры. 
     — С Миркой, — поправился Кирилл, стараясь выглядеть беззаботно.  Но боль скрыть не получалось, он чувствовал как окаменело лицо.  — Нам на рынок надо. 
     — Кирилл, ты серьезно решил бросить нам всем вызов? — огорчилась мать, поглаживая скатерть ладонью. 
     Значит, она тоже нервничала. 
     — Молодец! — похвалила тетя Вера, не поднимая головы.  — Моя школа! Никогда в тебе не сомневалась.  Вот, Анька, учись! Высокий, статный, лицом пригож, сказал — отрезал!
     — Перестань ему потакать! — не выдержала мать, хлопнув ладонью по столу.  — Кир, ты хоть понимаешь, какую обузу ты на себя… Ей нужно устраивать жизнь! Что с нею будет, когда вы расстанетесь?
     — А я не собираюсь расставаться, — внезапно разрешился Кирилл от сомнений.  — Симпатичная девчонка, интересная, в институт мечтает поступить… Если хочешь знать, она полезла за мной в пещеру — одна, не испугалась! И кто, по-твоему, устроит ее жизнь? Чисто гипотетически? Ну, приведу я сестру Ирки, Светочку Штерн, похвалишь?
     — Не бросайся из крайности в крайность! — возмутилась мать. 
     — А он не бросается, он правильно говорит! — снова подала голос тетя Вера, откладывая видеокамеру.  — Ну, помогли тебе, а не будь ты доктором наук, где бы ты была?! Сидела бы в такой же халупе и локотки кусала! Девчонке не повезло.  Нам бы помочь выплыть, а мы топим шкурными интересами.  Что, разбогатели? Молодец, Кирилл, я тебя сверху донизу зауважала! Есть в нашей семье мужик.  Про презервативы только не забывай! — опять напомнила она. 
     — А ты мне их купить помоги, — Кирилл почесал лоб, слегка покраснев.  — А то подумают, бог знает что. 
     — Нет уж, привыкай, — усмехнулась тетя Вера.  — Первый раз язык заплетается, а дальше как по маслу идет, — она перевела взгляд на мать, которая собирала посуду и складывала в раковину с грохотом.  — Ну, поставь ты себя на ее место! Повесится Мирка, легче будет? Ты ж от греха не отмоешься! Анют, неужели такая плохая девушка?
     — Да нет, старательная… Если бы Саша привел в дом, слова не сказала, — разрешилась мать от задумчивости, покачав головой.  — Для Кирилла она слишком взрослая. 
     — Ну, знаешь, Сашик наш, похоже, тоже не ровно дышит! Видела, какой он вчера ходил?! — засомневалась тетя Вера.  Она загадочно и таинственно подняла вверх палец.  — И посуду помыл, и белье из машины достал, и здоровьем поинтересовался! Я таким Александра со смерти отца не видела…
     Кирилл навострил уши, не сразу поверив в то, что услышал.  А спустя мгновение просиял. 
     — Мам, а можно Мирку пригласить? Ну, как свою девушку? Чай попьем, спросишь, что по дому сделать, чтобы год другой простоял…
     — Не простоит, — мать покачала головой.  — В том-то и дело, деньги на ветер.  Без Артура Генриховича вопрос не решить.  Пятнадцать двухквартирных домов построили, я поинтересуюсь, на каких условиях жилье распределяют. 
     Кирилл замер, горячая волна благодарности прошла через все тело.  Если мать бралась за дело, не отпустит, пока не добьется своего.  Даже отец не мог повернуть ее вспять.  Тетя Вера одобрительно хмыкнула, очевидно, тоже не сомневаясь, что дело решенное.  Она лениво потянулась, украдкой поглядывая на видеокамеру, все еще лежавшую на столе. 
     — Ни за что не поверю, что ты в пещеру не собираешься… Кир, ты обещал! Пойду собираться, а то чует мое сердце, дожди зарядят на месяц… И когда? Завтра? А в город поедем через неделю, у меня встреча. 
     С теткой спорить было тоже бесполезно.  Пожалуй, она одна и могла приструнить мать, чем нередко пользовался отец. 
     — Нет, не пойдет, — Кирилл поморщился.  Если через неделю, то ему придется торопиться. 
     — А что так? — огорчилась тетя Вера.  — Сделка есть сделка. 
     — Я собираюсь в горы за озером.  Хочу собрать коллекцию минералов, чтобы показать твоему знакомому.  Возможно, что-то его заинтересует.  Карта у меня есть, я ее в конторе нашел.  Там таких шесть штук.  Мне деньги нужны, — Кирилл покраснел.  — Мирка идет со мной, попутно грибы, веники. 
     С минуту тетя Вера о чем-то молча напряженно раздумывала. 
     — Прекрасно! — расплылась она в улыбке.  — А дороги там есть?
     Кирилл пожал плечами, ненадолго вышел, вернувшись с огромной синей папкой с подшитыми картами.  Картам было лет шестьдесят, масштаб десять метров на сантиметр.  Карты он нашел в кабинете землеустроителей, там таких папок было штук восемь.  Похоже, ими никто не пользовался.  Серега, который помогал матери в конторе администрации мыть полы, отдать одну из них согласился сразу же, как только услышал о коллекции игр, которую он пообещал взамен.  Дома он аккуратно раскрасил черно-белые листы ватмана с нанесенными полями, лесами, дорогами и речушками акварельными красками, чтобы не путаться, обозначил высоты и впадины.  И обозначил места, в которых часто бывали люди. 
     Раздвинув стол, тетя Вера разложила на столе папку, внимательно изучая каждый лист. 
     — По старой дороге проедем, — фыркнула она спустя какое-то время.  — Начнем отсюда.  Как самая продвинутая в команде, отныне экспедицию возглавляю я!
     — Верка, ты не заболела?! — возмутилась мать. 
     — Я? Нет, выздоравливаю, — решительно настроенная тетя Вера уже составляла список вещей, обгрызая конец ручки.  — Мой Валерка на этом неплохие деньги зарабатывает.  Правда, ребята собирают камни севернее… Но кто сказал, что здесь их нет?! Проверим! Если задержимся, прикроешь Мирославу. 
     — И не подумаю! — с вызовом бросила мать, собираясь уходить.  — Я пытаюсь сына наставить на путь истинный, а ты что?!
     — И я пытаюсь… — не отвлекаясь, ответила тетя Вера.  — Анька, миллионы людей болеют каменной лихорадкой, а чем мы хуже? Это знаешь ли, на удачу, кому как повезет… Тот же аметист измеряется в граммах… А без меня они его найдут? — тетя Вера подняла загоревшие идеей глаза, посмеиваясь над матерью.  — Анька, не принимай близко к сердцу, прогуляемся, поснимаем виды, обнародуем… Выпустим справочник, разошлем по турфирмам… Захаровские спонсоры за рекламу обеими руками ухватятся! Я на этом заработаю, а Кирилл поможет.  Поможешь, Кир?!
     — Тьфу! — в сердцах плюнула мать.