Железный каркас вышки проседал, плечо и ногу сдавило. 
     — Кто тебе сказал?! — усмехнулся Макс.  — Копать придется, а лопата у нас есть?
     — Есть, конечно! Саперная, посмотри в моем рюкзаке, и если можно, побыстрее, а то я не доживу! — взмолился он. 
     Макс копал быстро, но Кирилл чувствовал, жить ему осталось недолго.  Ветер усиливался и железная громадина раскачивалась, поскрипывая, готовая вот-вот сорваться в том месте, где железо прогнулось и пока держало ее. 
     — Не успеем! — запаниковал Кирилл. 
     — Успеем, держись, немного осталось, — подбодрил Макс.  — Попробуй пошевелить ногой…
     — Ребята… Макс, что случилось?! — Машка вдруг пришла в себя и села, протирая глаза. 
     — Машуль, у нас ЧП, если ты не бросишься на помощь, мы с тобой останемся в этом дубовом мире одни…
     Машка уже была рядом, выгребая отбитую землю руками.  Кирилл внезапно взвыл.  Балка легла на него, придавив многотонной массой, вдавливая в яму под ним.  Все трое перепугались насмерть, мгновенно побледнев. 
     — Живой? — выдохнул с облегчением Макс, испытывая радость, когда Кирилл зашевелился. 
     — Живой, но на грани…
     — Попробуй вытащить ноги, где жмет?
     Кирилл потянул ноги на себя, пытаясь выползти из-под балки, внезапно почувствовав свободу.  Он дернулся раз, другой и выскользнул, откатываясь в сторону. 
     — Ребята, простите меня, я такой гад! — покаялся Кирилл.  — Я не могу избавиться от подозрений, хоть режьте меня на части… Правда… Спасибо!
     — Мы тоже, — признался Макс.  — Против воли.  Высоковольтная линия еще работает! Я это чувствую.  Мы просто все еще в чаше, а перейдем в другую, будет то же самое. 
     — А ты, Машуль, что чувствуешь? — две головы повернулись в сторону Машки, которая с отрешенным видом продолжала копаться в земле уже без причины. 
     — Камеру одиночку, — Машка устало села рядом с Максом.  — Так тошно, хоть волком вой.  Чувствую, надо что-то делать — и ни одной конкретной мысли.  Вы лучше попробуйте себя в другом. .  Вот одна вышка, вот другая.  Вы расходились в разные стороны.  А теперь смотрите сюда, — Машка смела пыль со стен ямы.  — Здесь камень, и здесь.  Скальная порода, а здесь…
     — Дробленый камень, — догадался Кирилл, забыв про боль, рассматривая побитый в гравий гранит.  — Макс, надо перерубить основной кабель!
     — Надо, — согласился Макс, просияв в лице, всаживая лопату в землю.  — Не думаю, что он далеко.  Эта хрень меня уже достала!
     
     Глава 12.  Зеленые человечки
     Откуда только силы берутся у человека, когда он смотрит по сторонам и видит нетронутые земли? Непривычно знать, что впереди не встретишь ни одного селения.  Город на берегу был, пожалуй, единственный.  А дальше начались древние развалины и мрачные крепости и замки, от которых мало что осталось.  Все прочие постройки оказались много древнее — и не было в них ни удобств, ни намека на цивилизацию. 
     А среди развалин безопасно паслись животные и притаились хищники…
     Карта закончилась, вернее, стала бесполезной — и сразу начались неизведанные просторы.  И как-то внезапно, словно заплата.  Пробирались по джунглям и бескрайним равнинам десятый день, а им не было ни конца, ни края.  Даже растительность поменялась, но не резко, а плавно, отвоевывая ареал обитания за долгие века или научившись жить в мире и согласии.  Среди высоченных зарослей папоротников, хвощей, плюща, лиан и бамбука вдруг как в сказке представала яблонька, увешанная спелыми ранними яблоками, или слива, ломившаяся под тяжестью недозрелых плодов, или другое какое дерево с сочными плодами, неизвестное и ни с чем несравнимое.  Все перемешалось.  Птицы и животные далеко разносили семена, которые во влажном и теплом климате с жирными черноземами быстро прорастали. 
     Как-то незаметно для себя Кирилл переболел археологией — на каждом шагу открытие, и не внесешь его в летопись времен, а Машка выдохлась и давно запуталась, придумывая названия новым видам растений и животных.  Все они тут были новые, лишь отчасти напоминая земные — те, которые остались в другом мире.  И треть видов, несомненно, саблезубые и близкие к ящерам, или ядовитые и такие горькие, невозможно взять в рот.  Но что удивляло более всего, так это то, что напасть на них желающих почти не оказалось. 
     — Я вот думаю, на кой хрен нашим пращурам ставят в вину, что они поздно стали возделывать землю? — в задумчивости произнес Макс, лежа на берегу и любуясь косяками рыб, снующих у самого берега.  — Рыба сама на берег выбрасывалась, тонны мяса бороздили леса, яйца чуть ли не с неба падали… Живи да радуйся! Ну, распахали гектар леса, чтобы получить двенадцать центнеров зерна.  Одну тонну… Даже на корову не хватит.  В чем смысл, если на этом гектаре десять коров паслись? А грибы, а ягоды, а те же дрова, и сено? Прикинь, раньше вся земля распахана была, и маленькие перелески, чтобы снег не сдувало.  И в этих-то перелесках вся деревня себя на зиму обеспечивала, — ударился он в воспоминания.  — Раньше встанешь, раньше успеешь.  За ночь вот такие вылазили! — он развел пальцы. 
     — Это ты закладываешь научную базу под будущий проект «Человечество с нуля»? — ехидно поинтересовался Кирилл. 
     — Да-а, отсутствие баб не идет тебе на пользу, — поморщился Макс.  — Похоже, ты ни о чем другом думать не можешь! Подожди семнадцать лет, видишь, стараемся!
     — Черт, двадцать пять дней! В институт не поступил.  Если вернусь, сразу в армию заберут… А про то, что дома твориться, даже думать не хочу. 
     — Армия, как армия.  Ты, главное, сразу себя поставь.  Если кто прыгнул, бейся до последнего.  Как поймут, что сдачи не будет, станешь изгоем.  У нас как бы такого не было, но те, кто в обычных войсках, рассказывали.  Еще погранцы не жалуются, там тоже строго.  Шкура дороже — пальнут в спину.  Ты еще рассчитываешь вернуться?
     — Не знаю, временами дом сниться. 
     — Ребята, идите обедать, уха готова. 
     — Спасибо, Боженька, что дал нам пищу… Ну, даст Бог, не отравимся, — благословил Макс.