Он словно уговаривал ее.  — Ты дороже, чем все крейсеры в мире! — он безнадежно махнул рукой, перестав обращать внимание на то, что происходило вокруг.  — Нам не одолеть эту махину, — с горечью выдавил он от себя, махнув безнадежно рукой, будто уже проиграл, и теперь осталось только примириться с поражением.  — Бедный Олеом! У нас будет всего пятьдесят тысяч кораблей, которые не прошли испытания в деле.  Вряд ли Каффе удастся превратить хлам многомиллионной давности в летящие ласточки.  Я рассчитывал на тебя.  По крайне мере, на то, что ты обезвредишь мины, которые начнут грызть обшивку наших крейсеров. 
     — Зарт, это ваша война! Вы к ней давно готовились! — рассердилась Анна, резанув ладонью воздух, больше успокаивая себя.  Под ложечкой засосало.  Если уж сомневался Зарт, то рассчитывать на успех было глупо.  И одна ее часть не могла не согласиться с Зартом, а вторая ненавидела его, за то что срывает такую простую операцию обыкновенным страхом.  Слишком по-человечески даже для нее, которая человеком себя считать не переставала.  — Я не оружие, и если мне суждено погибнуть во цвете лет, значит, так решил Бог — выиграть должен Богрук. 
     — Анит права, — согласился с нею Дай, разведя щупальцами, но, скорее, от безысходности.  — Мы сможем.  Не получится, сделаем в другой раз.  Нам ничего не грозит, мы взяли с Богрука клятву.  Его меч не должен ее почувствовать, такой удачей грех не воспользоваться. 
     Зарт кивнул, тукнув пальцем в одну из звезд туманности, на другой стороне от армады. 
     — Мы выйдем неподалеку от нее.  Это большая двойная звезда, которую вы легко найдете с любого места.  Если удастся, спрячемся на орбите, а после откроем портал-петлю, которую в ее сиянии никто не заметит.  Тогда табори останется переместиться только по угловой, если пленники на другой от нее стороне, или сразу на крейсер, если в пределах видимости… — Зарт долго молчал, изучая туманность, заполненную остывшим газом.  — Но, почему ты думаешь, что Богрук держит медуз не в галактике? — разуверился он во всем, что они планировали. 
     — Потому что он боится медуз.  Всегда боялся, — с презрением бросила Анна.  — Он же ловит их на живца! Понимает, что в галактике они могут натворить много бед, если вырвутся на волю.  Другое дело планеты с их силой, их лучше сразу искать в сердце его империи.  Но если поблизости не будет медуз, я их найду! — оптимистично пообещала она, стараясь сохранить в голосе твердость. 
     — Значит, вы с Даем давно собиралась в Габорру! — Зарт осуждающе покачал головой.  — Мы даже не сомневались!
     — Кто это мы?! — сделала Анна удивленные глаза, и без него догадавшись. 
     — Мы, Совет Олеома.  Мне строго настрого наказали отправить тебя домой в ловушке, если я увижу, что тебя не остановить, — предупредил он, но твердости в его голосе не было. 
     — Только попробуй! — взмахнула Анна мечом, наставляя на него
     — Нет, после того, что я увидел, — Правитель Зарт бросил долгий тяжелый взгляд на армаду противника, — пожалуй, я соглашусь ради спасения Олеома пожертвовать тобой.  Мы будем помнить о тебе вечно и налепим памятников, — он невесело рассмеялся, глаза его остались уныло-потухшими.  — В конце концов, как-то мы жили без тебя… Но хочу, чтобы ты знала, нянчиться с тобой, было то же самое, что нянчиться с младенцем, который писает на тебя, а ты получаешь удовольствие.  Нет, я не твой опекун, но иногда мне хотелось передать тебе что-то полезное. 
     — А, так это была твоя забота, когда вы с Каффой обратили в пепел мою гардеробную, со всеми подарками моего парня?! Спасибо, конечно, но это было начало моей коллекции!
     Правитель Зарт махнул рукой, ухмыльнувшись в сторону. 
     — Иди! — благословил он, не глядя, уже отдавая распоряжения команде экипажа, управляющей крейсером. 
     
     Демоночервь пытался нащупать время, приравнивая его к тому, что нашел в памяти человека.  Наверное, он запутался.  Для каждой планеты время было свое.  Сначала планета, потом планета-столица империи, потом планета-столица содружества, время оборота звезды вокруг галактики… — и в каждой галактике время было свое.  Но все же, было одно, которое получилось приложить на себя.  Время, с которым пространство пропускало свет за тот промежуток, в который сознание человека могло себя осознать.  К нему, наверное, оно тоже было применимо — оно и стало секундой.  Если судить по смене времен ночи и дня, три месяца были на исходе, но никто не пришел.  И он пожалел, что не узнал, какое время имели в виду те, кто пообещал вызволить их из ловушки.  Может быть, это год? Или даже тысяча лет, если имели в виду галактический период?
     — Нет, меньше, — успокоил его человек.  — Многие планеты расположены так, чтобы звезда их обогревала.  Смена времен и суток предохраняет их от перегрева, поэтому на многих планетах, где живут Правители и люди, время отличается не сильно. 
     — Пусть будет четыре месяца, — глубокомысленно согласился демоночервь.  — Но там что-то происходит, — взволнованно сообщил он, переползая с одного места на другое, прислушиваясь, стараясь расшифровать поступающую информацию. 
     Он уже давно чувствовал, как дрожит подпространство, и где-то неподалеку, на границе туманности, вдруг вываливаются огромные живые планеты, которые были как бы сами по себе.  Их становилось все больше и больше, туманность теперь была похожа на маленькую галактику, но застывшую без движения — те объекты зависли с одной ее стороны, оставались в одном положении.  И он не мог пощупать изнутри не то звезды, не то планеты, словно наталкивался на стену.  Они пугали его, он чувствовал, как много там Правителей и демонов. 
     — Наверное, это крейсеры, — предположил человек, расспрашивая о них.  — Это боевые машины… Тайкин, а вдруг те, кто направляется сюда, сами угодили в ловушку?! — забеспокоился он. 
     — Я буду им петь, — демоночервь снова и снова звал подпространство, останавливаясь лишь во время грозы, чтобы восполнить силы. 
     — Тайкин, а если Правители догадались, что кто-то пытается нас вызволить?! — человек испуганно смотрел в небо, словно тоже что-то мог услышать.  — Помнишь, один из них сказал, что нужно ждать здесь? Мы должны рискнуть, иначе они погибнут. 
     — Нет! — обрывал его демоночервь.  — Те, кто нас ищет, предупредили, что человеку открыть ловушку не под силу.  Это так, они сказали правду.  Это великие воины, Лис, наши враги говорили о них со страхом — они справятся! Да, наши враги надеются заманить их сюда, но рассчитывают, что я в это время буду ползать у них в ногах.  Значит, они как я, а может сильнее.  Их голос, их уши, а как бы еще они услышали нас и поняли, что мы в беде?! Наши враги выставили против них столько кораблей, но все равно не перестали бояться! У нас есть небольшая надежда: Правители и их демон приберегают меня, как козырь, как того, кто не должен знать других хозяев, они прячут меня, и я не чувствую никого поблизости, только на окраинах и неподалеку от Черной Дыры.  Это нам на руку, мне будет несложно раздавить их всех.  Мы выберемся, главное, чтобы наши друзья смогли добраться до нас раньше наших врагов.