Порогин ухмыльнулся, когда на экране появилась широкая юбилейная физиономия Босса, который, роскошно улыбаясь, давал очередную сводку в разделе «Криминальные новости».  Эта часть называлась: «Маньяк в нашем городе».  «Все путем, ребята, - подмигнул Босс с экрана, - мы уже напали на след убийцы.  Думаю, ему немного осталось дышать воздухом живодёрства.  Так что будьте увер…»
     Порогин с отвращением вырубил телевизор. 
     Он посмотрел на часы: было десять вечера.  Порогину вдруг безумно захотелось напиться.  Он мертвым взглядом проехал по безмятежно спящим членам семьи и, проверив бумажник, направился в ближайший кабак, который находился в ста шагах от его дома.  Быстро преодолев это пространство, он открыл светло-голубую дверь с неоновой надписью наверху: «Ресторан «ВОЛНА» (для избранных).  Порогин как раз и был тем самым избранным.  Он молча миновал поклонившегося ему швейцара и, усевшись напротив стойки, указал бармену на бутылку коньяка. 
     Потом он с маху хлобыстнул стакан коричневой вулканической жидкости и, переведя дыхание, остановился взглядом на сидевшей рядом уже немолодой женщине.  Она, раскорячив свои кривые волосатые ноги, вдруг улыбнулась ему. 
     - Угости сигаретой, Дюймовочка, - прохрипела она. 
     Порогин хотел ответить, что у него нет сигарет, но из беззубого рта вырвались какие-то жалкие, шепелявые звуки. 
     - Боже во Христе, - вырвалось у кривоногой дамы, - неужели Мэри? Только не перебивай и дай хоть словечко вымолвить.  Вижу, вижу, откуда ты, парень.  Заклинаю, спаси меня от него.  Только я одна знаю все его дьявольские тайны. 
     Почувствовав, что алкоголь начинает действовать, Порогин придвинулся поближе к незнакомке и выплеснул ей в стакан оставшиеся полбутылки.  Особа лихо влила коньяк в свое горло и начала сбивчивый, удивительный рассказ. 
     - Как же, как же, сразу догадалась, он и тебя, значит, зубодерами.  А, наверное, он и еще кое-что с тобой сделал.  Понимаю, очень неприятно, когда чувствуешь в своей заднице включенную электропилу.  Ничего, это он тебя еще пощадил.  Дай слово, несчастный юноша, что ты прежде, чем я тебе расскажу о нём, посадишь меня на время куда-нибудь, к вам в карцер, потому что, - понизила она свой хриплый голос, - он обещал этой ночью замочить меня. 
     - Кто? - зашипел все еще ничего не понимающий Порогин. 
     - Да Мэри же, Мэри, – женщина, раскачиваясь, продолжала свой хаотический рассказ. 
     - Он еще малюткой был выродком: ножки, ручки - маленькие, кривые, но необычайной, нечеловеческой силы.  Он так однажды двиганул своей ножкой по голове матери, что до сих пор бедняжка доживает свой век в сумасшедшем доме.  Но главное в Мэри была не сила и не огромных размеров член, который наводил ужас на всех домочадцев; у него были длинные и кривые, как у гориллы, зубы.  Да и личиной своей он напоминал самого дьявола.  Однажды набожная старуха, которая присматривала за ним в отсутствие родственников, вырвала клещами его жуткие зубы. 
     «Следствие религиозной экзальтации», - подумал Порогин. 
     - Но вот прошло тридцать пять лет после того случая, Мэри стал жестоко мстить.  А жертвами он, конечно, же, избирал набожных старух-одуванчиков.  Боже, Боже мой! Да ты и сам бы мог об этом догадаться.  Вы все сбились с толку от того, что нет никаких следов, улик, или свидетельств.  Это тоже немудрено: вы не знали, с кем столкнулись. . .  Теперь слушай меня внимательно, начальник.  Я лично была его любовницей, - женщина всхлипнула.  - И как я терпела, как я терпела! И все это потому, что боялась его.  Может быть с обычным смертным я поступила бы иначе. 
     Порогин удивленно воззрился на свою собеседницу. 
     - Но ведь Мэри - не обычный смертный.  Это Сатана, оборотень, он свободно может перевоплощаться в разных животных, в основном в кошек.  Кошки – это его любимые животные.  Его не берут ни пули, ни нож, ни огонь, ни вода, в общем, - выдохнула незнакомка, - я, я одна знаю секрет его жизни.  И сейчас я тебе о нем расскажу, но сперва возьми адрес, где живет Мэри. 
     Женщина быстро что-то чиркнула на листке бумаги и передала Порогину. 
     - Ну, а теперь слушай главное, – вдруг женщина осеклась и поморщилась - Ой, - сказала она, - приспичило, я мухой. 
     Шатаясь, она поднялась и заторопилась в сторону туалета. 
     Порогин развернулся и стал наблюдать за ней в большое зеркало у стойки, которое охватывало всю залу бара.  Он судорожно переваривал только что услышанное им: «Не человек, оборотень, кошка. . .  стоп!. . » Вдруг он вздрогнул, увидев, как в дверь дамского туалета прошмыгнула всклокоченная худая кошка.  «Откуда она здесь? – Порогин тряхнул головой и стал соображать далее: - Ну, если мы имеем дело с оборотнем, ни о каких уликах, тем паче следах, не может быть и речи.  Нет-нет, все это похоже на банальную мистику, на пьяный бред.  Однако интересно дослушать эту ненормальную до конца.  Во всей этой дьявольщине есть что-то, и, потом этот адрес, - Порогин быстро скользнул по нему глазами, - Затонская, 16…»
     Неожиданно спокойную атмосферу бара разрезал душераздирающий вопль, который вырвался из женского туалета. 
     Раздвигая толпу руками, и на ходу показывая удостоверение, Порогин шагнул в дамский туалет.  То, что предстало перед его глазами, было воистину ужасно: его недавняя собеседница была втиснута головой в пасть толчка.  Да, это сделал человек необычайной физической силы! Туловище жертвы было смято, точно кукольное.  Были сломаны и размозжены ключицы, а раздавленная голова покоилась в отходном отверстии. 
     На цепочке сливного бачка вместо ручного набалдашника висел вырванный с корнем язык, а на полу, зловеще поблескивая металлом, валялись здоровенные клещи-гвоздодеры.