И уже вторично по моргу прокатился грохот: два тела рухнули.  Звякнув, отлетели в сторону очки профессора из Норильска, он лежал вниз лицом, из разбитого носа выползала черная лужа крови.  Доцент лежал поодаль с безжизненным белым лицом. 
     - Эй, антиквары, - раздался голос третьего, - живо врубите свет! Свет! Ебаный в рот!
     
     Глава I
     
     Босс
     
     Зайчик, зайчик ты в лесу,
     Помоги поймать лису. 
     (детская считалка)
     
     Полковник Александр Псина, войдя в кабинет Босса, застал его за весьма странным занятием: Босс что-то нервно перелистывал и матерился.  Огромный стол его был завален какими-то фолиантами и рукописями. 
     - А, Псина, заходи, заходи, - обратился он к и так уже вошедшему сутулому человеку, - присаживайся.  Вот: ну прям башку себе сломал.  И это умные люди писали, - он кивнул на кучу макулатуры по оккультизму, некромантии и каббалистике. 
     - Простите, Босс, зачем вам вся эта… все это нужно? - Псина в недоумении пожал плечами. 
     Босс поднял руку:
     - Сейчас объясню. 
     Боссу нравился новый полковник: Псина отличался острым умом и бульдожьей хваткой. 
     - Видишь ли, сегодня ночью, когда ты находился в морге, произошло убийство, оттрахана до смерти 80-летняя старуха, второй за этот месяц случай.  Правда, почерк насильника изменился, он уже не вырывает у своих жертв зубы, но это меня не радует.  Прошло несколько лет, и вот опять монстр вылез из жерла преисподней.  Убийца, которого мы ищем, не тот дурак в морге, где ты сегодня развлекался.  К нам поступили сведения, что этот жмурик несколько лет назад побывал в нашем карцере, его пытал полковник (тоже уже покойный) Порогин, царство ему небесное, он ему всю задницу спалил уксусной эссенцией.  Да, с фантазией у него было плоховато.  Но, как говорится, О ТРУПАХ ПЛОХО НЕ ГОВОРЯТ.  Господи, так на чем мы с тобой остановились? Ах, да.  Маньяк, которого мы ищем, - не человек, он чудовище, оборотень, да не смотри ты на меня так, - Босс сделал паузу, - Саша, мы имеем дело не с простым смертным, и потому сегодня ночью у тебя будет соответственно и задание необычное, - Босс опять сделал паузу, - возьмешь несколько моих ребят, то есть людей набожных и крещеных и поедешь на Очкина, это район колдунов. 
     - Босс, Босс, но…
     - Никаких «но», Псина.  Ты должен доставить гражданку Савраскину Ольгу Николаевну, и не улыбайся, черт возьми, мы имеем дело с нечистью.  Эта колдунья должна развязать свой язык, - Босс кинул в сторону заваленного древней макулатурой стола, - там ясно сказано, что вся эта нежить: колдуны, астрологи, хироманты и прочие повязаны одной ниточкой, усёк? Ну, а эта Савраскина, чует мое сердце, у них главная - ипсиссимус.  Так что начнем с верхов, кто знает, может быть, эта Савраскина знакома с оборотнем Мэри. 
     - А если не знакома, Босс? - вставил свое слово Псина. 
     - Ну, тогда она познакомится с нами.  Итак, операция сегодня в два часа ночи.  Эй, Псина, будь с ней крайне осторожен, главное - не прикасайся к ней руками. 
     - Простите, не понял, - обалдел полковник, - вы намекаете на ноги?
     - Думай сам, - отрезал Босс, - да, и, кстати, кроме оружия захватите с собой библию.  Об исходе операции доложить мне немедленно.  Мой домашний телефон к твоим услугам. 
     
     *******
     Сон разума рождает чудовищ. 
     Франсиско Гойя
     
     В ту ночь, когда люди Босса под руководством полковника Псины должны были взять очкинскую ведьму Савраскину, время, как показалось Боссу, текло как-то по-иному, медленно и тревожно.  Босс с отвращением посмотрел на телефон, который казался застывшим на тумбочке черным пауком.  «И какого черта я распорядился доложить об исходе операции немедленно?» Босс, вальяжно развалившись на огромной кровати, ругал себя и Псину.  Было начало второго, когда он начал погружаться в черный, засасывающий водоворот все глубже и глубже.  И вот ему приснилось, что он нежно обнимает и целует в слюнявые губы худую лошадь.  «Ну не надо, не надо», - стонала кляча.  В её глазах стояло испуганное, ошеломляющее выражение трехлетней девочки.  Тощие ноги клячи дрожали и подгибались, затем все куда-то исчезло.  И Босс увидел себя сидящим на какой-то запущенной безлюдной стройке.  Кругом валялись монтировки, напильники, молотки, балки и тому подобное, а из-под груды кирпичей вылезали гигантские экзотические цветы, напоминающие белладонну и тропические орхидеи.  Боссу стало жутко.  «Эй, люди, кто-нибудь»! - заорал он и мгновенно услышал в ответ глухое тарахтение мотора.  К нему на сверхъестественной скорости приближался трактор тридцатых годов, за его рулем, ухмыляясь, сидел полковник Александр Псина.  «Саша, Саша, это я, Сашенька, мне страшно!»
     «Привет, Босс», - прохрипел Псина.  Он вылез из кабины трактора, держа в руке огромный гаечный ключ, с которого капало машинное масло.  Босс отшатнулся в сторону, подняться он не мог, ноги его как будто приросли к земле, гаечный ключ в жилистой руке полковника прогудел возле его виска.  «Меня, меня, - простонал Босс, - за что ты хочешь меня убить?» Трясущиеся руки его тем временем нащупали что-то длинное и шершавое.  Это был напильник с длинным, как по заказу отточенным концом.  Псина зарычал, затем схватил своего начальника за горло левой рукой, а правая рука с гаечным ключом снова взметнулась вверх.  «ИЗВИНИ, МЭРИ ПРИКАЗАЛ, ТЫ БОЛЬШЕ НЕ ПРОСНЕШ…» - но Псина не успел закончить фразу, так как острый напильник Босса пронзил ему горло, в лицо ему хлынула липкая и горячая кровь.  Вместо крика Псина издал злобно дребезжащий звук, разбудивший Босса.  На тумбочке возле кровати надрывался телефон.  Босс схватил трубку, как дохлую змею: «Да кто там, еб… твою мать, я вам все яйца поотрываю».  На другом конце провода воцарилась пунктуальная кладбищенская тишина. 
     - Босс, Босс, это я, Псина.  Босс, мы взяли ее, вы сами э… звякнуть просили. 
     Босс встряхнул головой. 
      - Ну да, черт, Сашка.  В общем, поговорим завтра.  А эту, как там ее, в карцер, и не бить, она в реанимации мне не нужна, привет, - Босс швырнул на телефон трубку и вскоре уснул сном без сновидений. 
     
     Глава II
     
      Изысканное обращение, или экзорцисты
     
     «Ну держись, ты же романтик», - сказал сам себе Босс и вошел в карцер, который находился в глубоком подвале здания милиции.  То, что он увидел, несколько озадачило его.  Полковник Псина, подтянувшись, отдал начальнику честь.  В углу каменного помещения, со связанными за спиной руками, сжалась тщедушная женщина, рядом с ней стояла миска с похлебкой.  Псина был в огромных резиновых перчатках, которые обычно надевают слесари-ассенизаторы.  Он отбросил в сторону оловянную ложку и доложил:
     - Не жрет, ведьма. 
     - Не надо так, мой друг! Может, она человечинку предпочитает? - Босс нагнулся и улыбчивым взглядом впился в черные, подрагивающие зрачки узницы, под левым глазом которой был внушительный кровоподтек.