Обычныйный вечер, который совершенно ничем не отличался от других таких же, тёплых, приятных летних вечеров.  Дверь балкона была раскрыта настежь и в неё то и дело влетали и вылетали с отвратительным жужжанием осы. 
     
     Виктор сидел на диване и потягивал прямо из бутылки холодное, только что взятое из холодильника пиво.  Бутылка от соприкосновения с теплым воздухом запотела, и на стекле образовались мелкие капельки росы. 
     
     Чтобы продлить своё удовольствие – Виктор старался делать, насколько это возможно, мелкие глотки.  Холодная жидкость приятной солодовой горечью растекалась во рту, а газы слегка пощипывали нёбо и горло. 
     
     Вчера от него ушла жена.  В порыве гнева он наговорил ей столько всяких гадостей, что и сам, вот теперь сидел и «расхлёбывал» вчерашний инцидент.  Поскольку поговорить ему «по душам» было совершенно не с кем, то Виктор предпочёл в одиночку решить банальный вопрос «Что делать?»
     Звонить ушедшей жене почему-то не хотелось, хотя в подсознании он хотел это сделать, но идиотская мужская гордость не позволяла ему первому, идти на какой либо контакт или примирение. 
     
     Поэтому Виктор так и сидел на диване, тупо уставившись в чёрный экран телевизора, в котором было видно только его отражение, одновременно попивая из бутылки холодное, только что взятое из холодильника пиво.  По прошествии некоторого времени, где-то около пятнадцати минут, молодой человек догадался, что чтобы что-то увидеть - надо просто включить телевизор. 
     
     Взяв со стеклянного журнального столика пульт – стал хаотично нажимать кнопки.  Ему было всё равно, что смотреть, лишь бы пустота, которой была наполнена комната со вчерашнего дня, была бы чем-то заполнена. 
     
     Наконец экран телевизора засветился, и на нём появились виды дикой природы амазонских джунглей.  На лианах раскачивались и кричали обезьяны, над их головами летали стаи попугаев.  Перья пернатых были окрашены во все цвета радуги, и Виктору казалось, что вот, там, наверное, жизнь прекрасна и удивительна.  Нет никаких забот, разве что забота о хлебе насущном. 
     
     Ему захотелось туда, в эту прекрасную разноцветную жизнь.  Так, засмотревшись на дивные пейзажи джунглей, у Виктора разыгралась фантазия.  Он в этой фантазии представлял себя в образе охотника, выслеживающего свою добычу.  Вот, он, затаившись в густом кустарнике в окуляре оптического прицела винтовки, видит антилопу.  Он уверенно кладёт указательный палец на курок, ещё одно мгновение и, прозвучит выстрел. 
     
     Тут Виктор вздрогнул от ужасной боли, которая пронзила, казалось весь его организм.  Он даже вскочил с дивана и начал метаться по комнате. 
     
     Его укусила оса, которая влетела с балкона в комнату.  Осу привлёк запах пива.  Она подлетела к Виктору в тот момент, когда он, погружённый в свою, не на шутку разыгравшуюся фантазию не заметил, что это ужасное насекомое село на горлышко бутылки.  Поднеся горлышко к губам, Виктор слегка придавил верхней губой осу и она, тут же в неё всадила своё жало. 
     
     Губа, спустя несколько минут после укуса начала распухать, и дикая боль разливалась по всему лицу.  Виктор, тут же вспомнил совет своего друга-путешественника, который как-то делился своими воспоминаниями о путешествиях и по ходу очередных баек давал популярные рекомендации.  Первая его рекомендация гласила, что к укусам ос и пчёл следует прикладывать таблетку валидола, но, увы, этого средства в его аптечке не оказалось. 
     
     Виктор бросился к холодильнику, чтобы взять порцию льда и приложить к губе.  От невыносимой боли ему казалось, что губа становится всё больше и больше.  Посмотрев на своё отражение в зеркале – пришёл в ещё большее отчаяние. 
     
      Верхняя губа распухла и увеличилась, чуть ли не в два раза. 
     
     Испытывая ужасную боль, Виктору хотелось, кому ни будь пожаловаться, и чтобы его пожалели и тут, его словно озарило. 
     
     - Да, да, да.  Как же я сразу не догадался, вот он, спасительный случай, надо звонить жене.  Она придёт, успокоит, поможет справиться с этой ужасной болью! Сейчас возьму и позвоню. 
     
     С этой, как казалось Виктору мыслью, он лихорадочно стал набирать номер телефона жены.  Но, на другом конце провода никто не хотел отвечать.  Он растерянно положил трубку. 
     
      Приложив к больной губе махровое полотенце, в котором был замотан лёд, мужчина сидел на диване погружённый в свои грустные, мысли. 
     Воспоминания об ушедшей вчера жене пересиливали физическую боль, которая стала уже не такой сильной, лишь только распухшая и занемевшая губа напоминали о себе и создавали неприятный дискомфорт. 
     
     Сидя на диване, Виктор тупо смотрел на пол.  Взгляд его упал на ещё живую осу, которая лежала на боку и вялыми движениями ножек пыталась поставить себя горизонтально, но это ей никак не удавалось.  Её попытка взлететь, также не увенчалась успехом, и насекомое беспомощно шевелило крылышками. 
     
     Мужчина недолго наблюдал за беспомощностью этой, как он считал, полосатой твари.  Он снял с ноги тапок и изо всей силы шлёпнул ним по своей обидчице.  После мощного шлепка на полу осталось отвратительное пятно-размазня, но оторванная от туловища голова ещё какое-то время продолжала жить, о чём свидетельствовало то, что усики и жвала несколько секунд конвульсивно вздрагивали и, остатки жизни, наконец, покинули осу. 
     
     Удовлетворившись убийством осы – боль в губе уже стала не такой ощутимой.  Затем Виктор встал с дивана, подошёл к балконной двери и закрыл её.  Не успел он закрыть её, как за стеклом снова появилась ещё одна оса.  Но несчастный пострадавший уже не мог без содрогания смотреть на этих мерзких насекомых. 
     
     Боль на месте укуса стала понемногу проходить, но в самом эпицентре укуса чувствовалось какое-то отвердение.  Виктор подошёл к зеркалу и, ему стало в одно и то же время смешно и досадно. 
     
      Смешно от того, что он стал смахивать на верблюда, а досадно – что ни о каких прогулках теперь уже не может идти никакой речи. 
     
     - Ну, зачем я вчера поругался с Зоинькой? – сам с собой рассуждал Виктор.  – Ведь я сам виноват, пришёл пьяный, начал придираться, хамить и зачем то из окна выбросил тарелку.  Чёрт побери, дурацкая натура, нагрубил, наговорил не понять чего.  И вот, результат – полное одиночество, даже пожаловаться не кому. 
     
     Ему так захотелось, чтобы жена сидела рядом, возле него утешала, нежно гладила бы рукой по голове, суетилась, ахала-охала, но, увы, жена даже не захотела взять трубку. 
     
     - Ну и ладно.  Проживу и без неё.  – Сам с собой разговаривал обиженный на весь белый свет Виктор. 
     
     В этих его размышлениях были досада и разочарование всей его никудышней жизнью. 
     Тут он почувствовал, что боль в губе почти прошла, и это несказанно обрадовало мужчину.  Дотронувшись до места укуса – ощутил нечто твёрдое, размером с горошину. 
     
     - А, пустяки, рассосётся! – обрадовался Виктор. 
     Снова встал с дивана и отправился к холодильнику за очередной бутылочкой холодного пива, которое ему сейчас было как воздух просто необходимо.