У людей есть выражение: прах к праху.  У нас оно нашло свое полное воплощение!
     - Получается, что вместе с мертвецами вы сжигаете всю злобу, так? – Кэр чувствовал себя уязвленным.  Он никогда не почитал чужие верования, да и к обрядам собственного народа относился с пренебрежением.  Но Гракх словно сковырнул старую рану.  – Но тогда получаете, что вместе с этим пропадет и все хорошее, а, зарккан?
     - Ты наивен, эрсати! Чтобы ты сдох! Не делай быстрых выводов.  Добро – оно вне времени и пространства. 
     - Чушь какая! – фыркнул Кэр.  – Больше похоже на какой-то сладкий самообман.  Аж зубы сводит.  Знаешь, раньше у людей были… как это сказать – движущиеся картинки.  Фильмы назывались. 
     - Ты с пнем, что ли разговариваешь? Сам знаю, что были. 
     - Так вот, некоторые такие фильмы, которые длились особенно долго и переполнялись подобной приторной сладостью, называли мыльными операми.  У вас то же самое, но в жизни. 
     - О чем с тобой говорить? Ладно, хватит впустую стружку снимать! Куда дальше? – отмахнулся Гракх. 
     Их вели все дальше и дальше – вглубь разрушенного города.  Несмотря на разрушения и явные следы боев, он не производил отталкивающего впечатления.  Скорее – навевал тоску.  Путники старались не проникаться царящим вокруг запустением, наблюдая каждый свою сторону.  Но душевная тяжесть наваливалась сама собой. 
     - Кто-нибудь хочет искупаться? – вдруг спросил Абель. 
     - Чего? – с вопросом Гракх опередил уже открывшего рот Кера. 
     - Город когда-то был важной пристанью на местном канале, - пояснил провожатый.  – Альберт-канал.  Вот что он соединял – уже не вспомню.  Что-то во Франции и… - он наморщил лоб, - нет, не вспомню. 
     - Ты серьезно про купание? – воодушевился Кларк. 
     - Да нет, конечно, - пожал плечами Абель и виновато улыбнулся.  – Это я так предложил.  Вроде как разрядить обстановку.  Вода все равно грязная.  Да что я говорю, вы и сами увидите скоро. 
     - А я уж размечтался, - нарочито со вздохом почесался Кларк.  – Последний раз мылись разве что под дождем.  А сколько ходили, бегали.  Да и до того тоже…
     Вскоре они вышли к обещанному Абелем каналу.  Даже с расстояния в два десятка метров вода в нем походила на кисель: с радужными кругами на поверхности, застоялая, с какими-то сгустками и комками.  Вдоль берега, сколько хватало глаз, пролегла полоса отчуждения.  Примерно на ширину метра от воды не росло ничего.  Земля была черная, маслянисто поблескивающая на солнце. 
     - Что это? – с трудом сдерживая рвотный позыв, спросил Кларк. 
     - А черт его знает, - ухмыльнулся Абель.  – Мы не рискнули брать пробы.  Да и зачем? И без того проблем хватает. 
     - А как же с питьевой водой? – спросил Кэр.  – Судя по этому… - он сделал ударение на последнее слово, - загрязнение вполне могло проникнуть в грунтовые воды. 
     - А у нас свой водоем.  Даже два.  Вам просто не показали.  Они образовались на месте котлованов.  Зимой, конечно, неудобно, но это временно. 
     - Ну, ладно… - протянул эрсати, снова взглянув на канал.  Его не покидало чувство, что стоит отвернуться - и наполняющая русло жижа расступится, выпустит из своих недр нечто омерзительное.  Но время текло, они отошли от канала уже на полсотни шагов, а ничего не появилось. 
     
     * * *
     
     Марна сидела за широким металлическим столом и смотрела на Дезире.  Глаза той из красных, испещренных полопавшимися сосудами, превратились почти в молочно-белые. 
     - Совсем ничего не чувствуешь?
     Дезире отрицательно покачала головой. 
     - А свет? Видишь свет? Пятна?
     Снова отрицательный кивок. 
     - Марна, может, вы меня пристрелите?
     - А? – до женщины не сразу дошел смысл услышанного. 
     - Ну, я же должна теперь уйти, - голос Дезире звучал ровно, словно девушка говорила не о собственной жизни, а рассуждала о том, что будет есть на ужин.  – Не хочу сломать ногу или попасть в зубы какой-нибудь твари.  Сделайте это быстро.  Всего один патрон, - на ее губах появилась легкая, просящая улыбка. 
     - Ты о чем говоришь?! – Марна перешла на крик.  – Совсем из ума выжила?! Еще мне не хватало слышать от тебя всякую чушь!
     - Не кричи.  Я все решила.  Могу попросить всего об одной просьбе? Я не сумела стать для общины полезной.  Напротив, я ее погубила.  Не знаю, почему вы меня терпите… Скажи, неужели у тебя ни разу не возникало мысли отомстить? Не могло не возникать.  Я все сломала, на моих руках кровь всех, кто погиб на заводе.