- Но…
     - Завтра с ними разберутся.  Крис сам виноват.  Староста не зря предупреждал. 
     - Твою мать, ее же обыскивали! Чем она его?
     - Вытаскивай! Языком потом будешь.  Вроде ногой задела…
     Дезире услышала плохо сдерживаемые ругательства и шорох оттаскиваемого тела.  Что-то бренчало, что-то скрежетало по полу. 
     - Не поднимать морду!
     - Надо бы ее отделать!
     - Себе дороже выйдет.  Что действительно надо было сделать, так сразу ее пристрелить.  Тоже мне – деликатес! Тогда троих голыми руками, теперь Крис.  Сколько еще будет?
     - Нисколько.  Завтра избавимся.  Но на будущее знать будем. 
     - Смотри – как бритвой…
     - Вот гадина! Правду говорил староста – они умеют только убивать.  Уже подыхать пора, а она все не успокоится. 
     - Ладно, давай закрывать, пока еще что-нибудь не случилось. 
     Вновь послышался скрежет, и приток свежего воздуха оборвался. 
      Дезире сидела, боясь шелохнуться.  Ей казалось, что все вокруг залито кровью и стоит сделать хоть движение, как она непременно вляпается в склизкую лужу. 
     - А ты молодец, - услышала она голос Йарики. 
     - Почему? – свой собственный голос казался мышиным писком. 
     - Я все думала, как заставить его отвлечься, а то пялился на меня.  Ты вовремя подгадала с вопросом. 
     - Я не спрашивала, а просила. 
     - Какая разница? Еще одним меньше. 
     - Я пить хочу. 
     Признаваться в своей слабости было стыдно.  Тем более после того, как только что рядом умер человек.  Пусть даже бандит. 
     - Пить? – рассмеялась шивера.  – Тут целая лужа. 
     Дезире передернуло. 
     - Здесь есть вода? – почти умоляюще спросила она, зная, каким будет ответ. 
     - Конечно! Только немного солоноватая и чуть более густая. 
     - Нет, спасибо…
     - А зря.  Странно, что ты все еще не избавилась от брезгливости.  Мы не в тех условиях, чтобы выбирать.  Хочешь бороться – имей на то силы.  Используй все, что можно и не оборачивайся.  Если этого не сделаешь ты – сделает противник.  И уж будь уверена, он не станет маяться муками совести или воротить нос от вида крови.  Будь сильна! Слабость наказуема. 
     - Прости, но не всем быть сильными.  Я химик – не солдат.  Я не привыкла убивать.  И… я не хочу убивать.  Хочу заниматься тем, что мне нравится, что умею делать.  Чтобы вокруг не умирали дорогие мне люди, чтобы…
     Девушка больше не могла говорить.  Ее душили слезы. 
     - Так или иначе, но завтра все кончится.  У тебя еще есть время обдумать мои слова…
     
     * * *
     
     Они сидели в подвале.  Широкая металлическая дверь была закрыта наглухо и заблокирована с внутренней стороны.  Закрепленный на массивной металлической раме фонарь тускло освещал помещение: выложенные кирпичом стены, плесень и сырость, кучи какого-то полусгнившего мусора и останки деревянной мебели. 
     - Пивной бар! – осматриваясь, заключил Кэр. 
     - А как думаешь, могло… - глаза Гракха загорелись. 
     - Нет, вряд ли.  Если только их погреб до сих пор наглухо задраен, в чем я сильно сомневаюсь. 
     - Чтоб сдох! Хоть бы глоток. 
     Зарккан передвигался самостоятельно, но медленно, сильно припадая на одну ногу. 
     - Ты сидел здесь, когда услышал стрельбу? – спросил Кэр. 
     Вурст кивнул.  Он разгреб сваленные в кучу вещи.  Как оказалось, не все из них было мусором.  Рама, с которой светил фонарь, оказалась частью знаменитого бронекостюма. 
     - Клянусь первородными цехами! – забыв о боли, воскликнул Гракх.  – Он работает?
     Вурст отрицательно покачал головой:
     - Сломан. 
     - Все равно вещь! Как же вы… в общем, как вам удалось создать такое и проиграть войну?
     Кэр опередил вурста. 
     - Так и вы, Гракх, тоже не дети.  Кто удачнее всех вжился в этот мир? Кто объединял технологии всех рас? Не вы ли? И что? Сейчас там же, где и все остальные. 
     Зарккан заворчал, отвернулся, рассматривая покрытые грибком стены. 
     - Все потому, что делали все сообща, - продолжал Кэр.