- Не стоит, - твердо ответила Свельса.  – Мы успели запомнить дорогу и сами быстро доберемся. 
     - Ты думаешь это предложение, сука?!
     Дезире услышала, как Свельса вскрикнула. 
     - Забыли правила? В карцер захотели?! – продолжал охранник.  – Это я вам мигом устрою, только пикните. 
     - Лучше уж в карцер, - зло бросила Свельса и, как показалось Дезире, плюнула.  Сразу за этим раздался звук пощечины. 
     - Ты достала меня, сука! Берите слепую.  Вы, девочки, сегодня ляжете тогда, когда мы скажем.  И так, как мы скажем.  Это ясно?!
     Дезире почувствовала, как чьи-то руки бесцеремонно схватили ее за запястье, резко дернули.  Не ожидавшая подобного, она не устояла на ногах и упала. 
     - Она уже здесь раком готова! – засмеялись над головой. 
     - Да, жопа что надо!
     - Потерпи, красавица, всему свое время. 
     Запах перегара ударил Дезире в лицо.  Ее резко подняли, попытались поцеловать.  Девушка забилась в цепких объятиях, но сил не хватало. 
     - Не троньте ее! – услышала она голос Свельсы.  – Пойдемте, вам меня одной будет много.  Мальчики, что вы как дикие? Зачем она вам? Она калека, больная.  А я люблю грубость!
     - Как запела, - восхищенно воскликнул охранник.  – Я тебе почти верю, но ее мы тоже прихватим.  Так, на всякий случай. 
     Дезире готова была разрыдаться.  Слезы подступали к глазам, страх клокотал в груди.  Нет, она не жалела о проделанной попытке связаться с Кэром, не жалела о растраченных силах.  Разум судорожно искал пути к спасению и натыкался на непреодолимые преграды.  Кто они здесь – в этом бесконечно огромном муравейнике? Никто! Даже больше, чем никто, – надоедливые, не вовремя появившиеся букашки, мешающие ведению какой-то непонятной борьбы. 
     Как ни горько это признавать, но Свельса оказалась совершенно права в своих опасениях и претензиях.  Да, она высказывалась слишком резко.  Да, ее не послушали.  И что теперь?. . 
     Ее втолкнули в какое-то помещение.  Дезире снова упала, но на этот раз обо что-то запнулась и потому растянулась на полу во весь рост. 
     - Она моя! – раздался сверху грубый голос, и девушка почувствовала, как ее ягодицы прижимают к полу. 
     Нетерпеливые руки шарили по брюкам, норовя сорвать их.  Хриплое дыхание почти обжигало.  Слышались похабные шутки и смех. 
     - Не тронь ее, урод! – крикнула Свельса. 
     Судя по звукам, она тоже пыталась отбиваться от насильников и тоже безуспешно. 
     Раздался треск рвущейся ткани и новый крик Свельсы.  До сих пор остававшаяся относительно спокойной, она запаниковала. 
     Внутри самой Дезире металось отчаянье.  Оно билось о стены безысходности, выдавливало из горла неудержимый вопль. 
     - Отвали, я первый!. . 
     Эти слова стали той каплей, которую не смогла выдержать чаша терпения Дезире.  Забылось предупреждение Клауса фон Клитцинга, забылась осторожность.  Девушка сосредоточилась и легко нырнула в ожидающие объятия собственного разума.  Здесь не было спокойно.  Вокруг бушевали грязно-коричневые вихри.  Они бурлили, тянулись омерзительными отростками.  Даже сейчас Дезире ощущала запах перегара, но теперь к нему добавилась почти нестерпимая вонь.  Животная, неконтролируемая похоть подпитывала вихри, отнимала у их хозяев последние крохи сходства с человеком. 
     Дезире потянулась к одному вихрю.  Бесплотная рука прошла сквозь извивающиеся кольца, сжалась и резко дернулась обратно.  Сквозь бесплотные пальцы сочилось нечто мерзкое и гнилостное.  Тяжелые капли лениво скатывались вниз, исчезали в кромешном мраке под ногами.  Девушка брезгливо отряхнула руку.  Вихрь дернулся, потом истончился и умер. 
     С двумя оставшимися она поступила иначе.  Сразу после затухания первого в них произошли изменения.  В грязной коричневе появились яркие, судорожно мечущиеся молнии.  Они боялись! Дезире чувствовала зарождающийся страх и непонимание в душах тех, кого нельзя назвать людьми.  Нет, это даже не звери – много хуже! Глина под ногами, живые трупы, которые еще не знают, что уже давно мертвы. 
     Ни пощады, ни сожаления. 
     Вихри полнились энергией, и Дезире ее забрала.  Она выпила их до капли, лишила даже малейшего шанса на выживание.  От бушующего безумства к ней протянулись два светящихся шлейфа.